Ангелы и бесы

«Несомненно, что диавол в сердцах весьма многих людей сидит какою-то сердечною вялостию, расслаблением и леностию ко всякому доброму и полезному делу, особенно к делу веры и благочестия, требующему сердечного внимания и трезвения, вообще духовного труда. Так он поражает сердце вялостию, а ум тупостию во время молитвы; так он поражает сердце холодностию и бездействием сердечным тогда, когда нужно сделать добро, например: сострадать страждущему, помочь в беде находящемуся, утешить печального, научить невежду, наставить на путь истины заблуждающегося и порочного. Надо постоянно внимать своему сердцу, прогонять из него мглу лености и окамененного нечувствия, наблюдать, чтобы оно всегда горело верою и любовию к Богу и ближнему и готово было на все труды и самопожертвования для славы Божией и для спасения ближнего. Тщанием не лениви, духом горяще, Господеви работающе (Рим. 12, 11). Диавол сидит в наших сердцах еще необыкновенно сильною раздражительностию; мы становимся иногда так больны самолюбием, что не терпим ни малейшего противоречия, препятствия вещественного или духовного, не терпим ни одного слова негладкого, грубого. Но тогда-то и надо терпеть, когда доходят воды злобы и нетерпения до души нашей. В терпении вашем стяжите души ваша (Лк. 21, 19). Приидоша реки, и возвеяша ветри, и опрошася храмине той (Мф. 7, 27). Что будет с нею, что будет с человеком, когда на него диавол пустит реку своих искушений и повеет на него ветром своих козней? Если твердо христианин стоит на камне — Христе, то не падает, а если стоит на песке своего мудрования и страстей, то сильно падает».

«Диавол обыкновенно вселяется в нас чрез один лживый помысл или мысль ложную и вожделение греховное и потом действует в нас, и беспокоит нас: так он прост. Не паче ли Господь Бог духов вселяется в нас чрез единую мысль и любовь истинную и святую и с нами бывает, и в нас действует, и бывает для нас всем?»

Валаамский старец отец Иоанн:

«О существовании бесов кратко скажу из своего опыта… У меня был брат, жил в Петрограде, держал трактир, и я в это время жил там же на подворье Валаамского монастыря. Однажды приходит брат ко мне. Когда он пришел в келию, то почему-то стал очень волноваться. Я посадил его на стул, а вверху были иконы с мощами св. угодников, вдруг брат вскакивает со стула и как закричит: гадкие, гадкие иконы, и побежал из келии. Я остался в недоумении и думал, что это такое с ним случилось? Неужели бесноватый? Оказалось, что действительно — бесноватый. На следующий день пошел я к ним; жена его и говорит мне: „Когда он пришел домой очень взволнованный, то стал кричать, что больше никогда не пойдет к брату: там у него гадкие иконы. А бывало, если я буду говорить ему что-либо из Св. Евангелия, он встревожится и говорит мне: „Не говори мне это“. Если я покроплю еду св. водой, он уже не будет есть, хоть не видел, что кропили“».

Греческий подвижник отец Иаков:

«…Как-то, в другой раз, — говорил Старец, — находился я при входе в обитель и вижу, что входит одна старуха. Я приветствовал ее и говорю ей:

— Иди, бабушка, мы дадим тебе поесть и с собой дадим еды, и в чем имеешь нужду, поможем тебе. Иди сначала поклонись в церкви и жди вечером здесь, тебе предоставим комнатку переночевать.

Тогда эта кажущаяся старуха говорит мне:

— Ба, не останусь здесь, не могу оставаться, потому что вы часто дун-дун бьете в колокола. Просто пришла на вас поглядеть и уйду. Я пойду в такой-то женский монастырь (и назвала в какой), там мне сделают великий прием и поживу неделю.

Подумал я, говорит Старец, бабушка, как женщина, лучше упокоится в женском монастыре, потому не хочет остаться здесь. Так разговаривая, мы продвигались ко входу церкви. Бабушка продолжала говорить:

— Как только прихожу в монастырь, начинаю делать монашкам (и она показала мне пальцем своим, что их прокалывает), и у них сразу начинаются скандалы между собой, и начинается праздник.

Тогда, удивленный этими словами, я посмотрел получше на ее лицо и вижу, что у нее какие-то очень маленькие глазки и накрашены, носит большие серьги, а от носа шла нитка, которая была связана с серьгами. Я тут же перекрестился, говоря:

— Господи помилуй, что это за старуха?

Тогда она сразу же начала растворяться и исчезла как дым. Это был диавол.

Тут я иду и рассказываю отцам, что я только что видел диавола и говорил с ним, думая, что это старуха, и она мне сказала то-то и то-то.

Старец пояснял, сколько отгоняют искусителя денно-нощные последования и ежедневная Божественная литургия. Сам диавол исповедал, что не может пребывать в обители, поскольку часто „дун-дун колокола“, и, напротив, сколько он радуется скандалам и недоразумениям: это для него праздник. „Постоянно, — говорил Старец, — приходит он к нам, прогуливается, не обретет ли кого-либо неохраняемого, чтобы можно было ему делать работу свою“.