Ангелы плачут в июне

– Никто не знает, где она сейчас. Раньше проживала в Воронеже, а потом вроде бы куда-то переехала. Подождем Машу, возможно, она прольет свет на эту темную историю с халатом. А Муромовым явно есть что скрывать – они все лгали. Ларису похитили не в воскресенье возле магазина, а в субботу, здесь, на территории этого дома или рядом. Алла, Вика и Катя просто не могли этого не знать, но в милиции рассказали хорошо отрепетированную басню. Зачем?

– Не забудь письмо с требованием выкупа, – задумчиво напомнил Алан.

– Видимо, они и об этом знают гораздо больше, чем говорят.

– Думаешь, история с выкупом сфабрикована?

– Думаю, нам нужно найти Муромовых.

– Нам? Ты же меня уволила, – насмешливо напомнил Алан.

– Ты все равно не отстанешь: приворот начал действовать, – невинно улыбнулась я.

Глубокая морщинка на его переносице и опасный огонь в серых глазах настойчиво порекомендовали заткнуться, и я поспешила сменить тему:

– Даже если удастся попасть в этот дом, ничего узнать не получится. Слишком много времени прошло. Вещи не хранят информацию так долго, особенно поменяв хозяина, а здесь давно живет другая семья.

– А если они перебрались, скажем, в Неваду? Что будешь делать, полетишь в США?

Я пожала плечами, о таком тупиковом повороте сюжета, признаться, не задумывалась.

– Нет. Даже если ты оплатишь поездку – не успею. Словом, расследование накроется медным тазом.

– Ничего. У тебя же теперь есть собственный Нат Пинкертон, – съязвил Войнич.

– Заметь, ты уже ревнуешь.

Спортсмен смерил меня свирепым взглядом и угрожающе процедил:

– Я ведь предупреждал – не смей со мной заигрывать!

Я закатила глаза, копируя его собственную манеру возмущаться.

– В жизни не встречала более самонадеянного типа! Я не заигрываю с тобой, а защищаюсь. Думаешь, легко общаться с человеком, от которого исходит столько негатива?! Уверена, мысленно ты постоянно подстраиваешь мне какие-то козни, а то и просто убиваешь, как того незадачливого насильника.

Морщинка на его переносице стала еще глубже.

– Вот видишь, я угадала. Нужны железные нервы, чтобы общаться с тобой без таких вот шуточно-лирических отступлений. Мне это пока не по плечу. Так что терпи!

– Боюсь, я не настолько терпелив, – холодно проворчал спортсмен. – Ну и что дальше? Возвращаемся?

Вот непонятливый, я ведь только что обозначила очередной пункт назначения.

Ладно, попробуем еще раз:

– Э… ты ведь живешь в Москве, в свободное от охоты на меня время?

Войнич традиционно поморщился, не оценив моих лексических оборотов.

– Допустим.

– Это примерно в двух с половиной часах езды отсюда?

– В трех по хорошей дороге.

– А сейчас дорога хорошая?

Алан продолжал хмуриться. Интересно, он вообще улыбаться умеет?

– Так! Чего ты от меня хочешь?

– Как же долго до тебя доходит. Это, наверное, из-за роста. Я ведь уже сказала: Муромовы знают, что именно произошло с Ларисой на самом деле. Мне нужно с ними увидеться.

Глава 13

Лицо парня удивленно вытянулось.

– Ты правда думаешь, что я сейчас брошу все к чертям собачьим и повезу тебя в Москву?! – возмутился он.

Я спокойно выдержала колючий взгляд серебристых глаз и парировала:

– Ты уже бросил все к чертям собачьим, когда поселился в этой глуши рядом со мной. Разве следить за потенциально опасной для общества дочерью маньяка сейчас не основная твоя задача? Впрочем, я могу вызвать такси, вдруг ты действительно занят делами государственной важности.

Я гордо развернулась и направилась в сторону гудящего, словно улей, мини-маркета. В таких местах обычно всегда можно найти свободное авто с шашечками. И желательно сделать это поскорее. Судя по колоритным серым тучам и внезапно поднявшемуся ветру, небеса с минуты на минуту разразятся чем-нибудь влажным и неприятным.

Такое дождливое лето на моей памяти было лишь однажды. Солана тогда сказала, что дожди – это слезы тех, кто оплакивает неупокоенные души, затерявшиеся во времени и пространстве. Родные и близкие не знают, что с ними случилось, не могут прийти на место их последнего пристанища, а дожди идут везде и доносят до усопших боль, любовь, сожаление, тоску и раскаяние живых…

«Гранд Чероки» догнал меня через пару минут. Его владелец неохотно открыл дверцу и сурово предупредил:

– Бензин за твой счет!

* * *

– Давай сразу внесем ясность: я в этом фарсе не участвую! – торговался Войнич по дороге в столицу.

– В каком именно?

– В допросе Муромовых. Честно говоря, не представляю, что нужно сказать, чтобы они взяли и выложили тебе всю информацию на блюдечке с голубой каемочкой.

– А почему нет? Столько лет прошло. Алла развелась с мужем, у девочек давно собственные семьи. Возможно, теперь у них нет причин скрывать правду, – рассуждала я, исподлобья наблюдая за Аланом.

Тот продолжал хмуриться и буравить тяжелым взглядом дорогу. В стекло стучали редкие капли начинающегося дождя. Где-то вдалеке гремели первые раскаты грома.

– Если причины были тогда, они и сейчас никуда не делись. В таких делах срока давности не существует. Не вижу логики.

– Если бы надежда зависела от логики, она бы умирала первой.