Ангелы полуночи

– Понятно. – Некоторое время незнакомец внимательно разглядывал картину. – Мне она тоже нравится. Что-то есть в ней от великих импрессионистов – Моне, Сезанна…

– Насколько я понимаю, вы любите импрессионистов. – Улыбнувшись, Эшли допила вино.

– Импрессионистов, ренессанс – все, кроме абстрактной живописи.

– Вам не нравится современное искусство? – спросила Эшли, вопросительно подняв бровь.

– Если, глядя на картину или скульптуру, я должен спрашивать, что на ней изображено, это, по-моему, не искусство, – с усмешкой ответил незнакомец.

Эшли рассмеялась. Уже давно – очень давно! – ничто не заставляло ее смеяться. Этот человек, кто бы он ни был, сумел пробудить в ее душе что-то, похороненное, казалось, навечно.

– Вы говорите, как… – Она резко смолкла, осознав, какое слово вертелось на языке. «Вы говорите в точности как Брендон» – вот что едва не вырвалось у нее. Улыбка погасла. – …как человек, которого я когда-то знала.

Он улыбнулся:

– Надеюсь, это можно воспринять как комплимент.

– Да, – кивнула Эшли.

– Приятно слышать. – Мужчина помолчал. – Теперь, познакомившись с художницей, я рад, что купил так много ее работ. Единственное, о чем я сожалею, так это о том, что не приобрел их все.

– Купили много моих работ? – Во взгляде Эшли вспыхнуло удивление. – Значит, вы?..

Он галантно протянул ей руку и одарил улыбкой, способной покорить сердце любой женщины.

– Позвольте представиться. Меня зовут Коллин Деверелл.

НЬЮ-ЙОРК

декабрь 1986 года

Эшли залезла в ванну, погрузилась в горячую, ароматную, пузырящуюся воду, над которой поднимался пар, и постаралась расслабиться. Впрочем, полностью ей это не удалось, как никогда не удавалось в последнее время. С вечера открытия выставки, с того самого момента, когда возникло подозрение, что в ее отсутствие кто-то побывал в квартире, она нервничала, оставаясь здесь одна. В особенности по вечерам. Случившись однажды, такое могло повториться, даже когда она была дома.

Попытавшись выкинуть эти мысли из головы, Эшли стала думать о предстоящем вечере. Он обещал быть по меньшей мере интересным. Обед с Коллином Девереллом в ресторане, где она еще не бывала, – «Чудо явления голубя». Когда в галерее Деверелл представился, у нее даже мысли не возникло, что за этим может последовать приглашение на обед. Однако он ясно дал понять, что «нет» в качестве ответа его не устроит. К тому же Эшли была очень ему признательна. Купив почти все ее картины, он способствовал тому, что выставка имела просто сенсационный успех.

Вообще-то никакой тяги к общению у нее сейчас не было, но ей вполне хватало ума понять, что поддерживать это знакомство в ее интересах. В конце концов, Деверелл – коллекционер, состоятельный человек, щедрый покровитель художников. Именно его восхищение работами Эшли дало ей средства для борьбы за то единственное, что сейчас имело значение, – возвращение сына. Деверелл сможет обеспечить необходимую финансовую поддержку, если и дальше будет интересоваться ее пейзажами.

«И если даже он интересуется не столько ими, сколько мной лично, – думала она, – что с того?»

Эшли глубоко вздохнула, выбралась из ванны и, стоя на выложенном плитками полу, потянулась за полотенцем. Вытерлась, обрызгала тело душистым лосьоном. Наблюдая за водой, утекающей в отверстие ванны, снова вспомнила тот вечер, когда впервые встретилась с Коллином Девереллом. Из всех присутствующих на выставке он был, безусловно, самым привлекательным человеком. Обаятельным, предупредительным, разбирающимся в искусстве. Последнее обстоятельство, конечно, удивления не вызывало, учитывая все, что ей рассказывали о его личной коллекции. Вот почему, не стремясь к развитию отношений с кем бы то ни было, Эшли без колебаний приняла приглашение на обед.

Повесив полотенце, она накинула на себя черный шелковый халат в духе традиционных японских кимоно. Затянув широкий красный пояс, босиком прошла в спальню и распахнула створки шкафа. Придирчиво оглядев длинный ряд туалетов, остановила выбор на темно-фиолетовом платье из тонкой шерсти, с рукавами, сужающимися к запястью, и слегка расширенными плечами. То, что нужно, решила Эшли. Элегантно, но не вызывающе. Пара черных лакированных туфель и маленькая вечерняя сумочка того же цвета отлично довершат наряд.

Достав вещи из шкафа, она отнесла их в спальню и положила на кровать. Одеваясь, Эшли думала о том, насколько безопасно поощрять интерес к себе Коллина Деверелла. Ей, в сущности, о нем ничего не известно, но даже после одного разговора стало ясно: он не тот человек, которого можно водить за нос. Поощряя его, не отрезает ли она себе путь к отступлению?