Англия. Иностранец ее Величества

Представьте себе жизнь многих поколений британцев в краю вечных туманов, промозглых ветров и моросящего дождя, где в домах не принято было сильно топить и хорошим тоном считалось терпеть холод. Да еще в обществе, где столько табу и строгих правил поведения, где ни словом, ни жестом нельзя выдать свою печаль и раздражение, где никому нельзя показать свою усталость или слабость. Где общественное мнение требует аскетизма, пуританизма и пренебрежения телесными радостями. «Англичанин вкушает свои удовольствия грустно». Это презрительное французское высказывание обычно считают намеком на некие сексуальные извращения. Может быть и так, но оно справедливо и в более широком смысле. Еда не должна быть особенно вкусной, и отношение к ней сугубо утилитарное: восполнил минимум энергии, и вперед!

Должна же была появиться в таком обществе хотя бы какая-то отдушина. И вот в этой роли оказалась пресловутая «каппа». Чаепитие — единственный пристойный способ передохнуть, расслабиться, просто присесть, в конце концов, и мысленно оторваться от необходимости постоянно держать жесткой свою верхнюю губу. Единственное дозволенное удовольствие посреди всей этой беспросветности.

К середине XIX века чай становится все более важным напитком, поначалу среди знати. (Все моды в Англии всегда рождались наверху, но торжествовали окончательно, охватив все общество.) В те же годы чаепития при дворе, а также в богатых домах принимают регламентированный, почти ритуальный характер. Автором «чайного кодекса» считается Анна, герцогиня Бедфордская, одно время состоявшая фрейлиной при дворе королевы Виктории. Именно она пришла к выводу, что образ жизни аристократии, предполагавший большой перерыв между поздним завтраком-обедом и почти ночным ужином, требует корректировки, а именно еще одной возможности перекусить. Она и придумала пресловутый английский полдник — «файф-о-клок».

Как это всегда бывает в Англии, постепенно возник свод неких неписаных, но тем не менее незыблемых правил.

Low tea — «низкий чай» — было принято сервировать в гостиной, на низких кофейных столиках, отсюда и название. High tea

— «высокий чай» (его еще называют «мясным») — соответственно подавался в столовой, на высоких столах. «Высокий» чай сопровождается более существенным количеством еды и смахивает скорее на ранний ужин.

В те же годы в истории чая произошел тяжелейший кризис. К тому моменту британо-китайские отношения резко осложнились и поставкам чая возникла угроза. А британская элита уже не могла представить себе жизни без этого напитка. Огромные потери несла могущественная «Ост-Индская компания». И вот тут-то на сцену и выходит тот самый ученый, о котором я упоминал чуть выше, — Роберт Форчун.

Уж как его удалось уговорить, какие струны были задеты в его душе — не знаю. Существует версия (почти сплетня, документально не подтвержденная), что он якобы не только стремился к приключениям и славе, но и бежал от чего-то. От каких-то личных проблем, возможно любовной драмы… Если это правда, то история повторяется: нечто подобное случилось с близким мне человеком (помните моего друга Дэниэла?). Впрочем, ничто не ново под луной. Особенно, если дело касается Китая.

В общем, уговорили Форчуна искусители из «Ост-Индской компании» сыграть главную роль в драме почти шпионской, в настоящей авантюре. Из ученого, неплохо знавшего Китай по своим прежним научным путешествиям и, что совсем уже загадочно, овладевшего на каком-то этапе языком, сделали почти разведчика-нелегала. Загримировали его под китайского купца, одели в национальные одежды, заставили выбрить переднюю часть головы и отрастить длинную косицу сзади. После чего забросили на «вражескую территорию». Почти двадцать тысяч саженцев контрабандой вывез за три года Форчун из Китая в Индию, применив при этом так называемые ящики Уорда — портативные флорариумы, своего рода переносные мини-теплицы со стеклянными стенками. Благодаря блестящему успеху этой фантастической операции появились знаменитые индийские сорта, прежде всего особенно высоко котирующийся Дарджилинг, который по праву именуют чайным шампанским. И вот официальная статистика: если в 1839 году практически весь потреблявшийся Британией чай закупался в Китае, то уже к 1860 ситуация резко изменилась: восемьдесят пять процентов драгоценного листа теперь поступало из «родных» британских колоний. Чай благодаря этому значительно подешевел и стал доступен для широких масс. И постепенно стал превращаться в главный национальный напиток. Да что там в напиток. Бери выше — в символ, талисман, чаепитие стало образом жизни.