Английская ложь

Слуга, что сопровождал Королеву, обратил внимание на её расслабленное и уверенное выражение лица, что прежде редко доводилось видеть. Бесстрашие было подмечено и её Величеством, непоколебимо идущей вперёд, внушая уважение и непостижимое величие лишь своим присутствием. Амелия поприветствовала свою мать, приподняв края своего платья: Крей, как подобает, приклонился.

— Рада видеть тебя в добром здравии, дочь моя, — спокойным голосом произнесла она, остановившись и держа руки скрещенными у живота. — Ты уже думала о своей речи к предстоящему приёму у герцога Леонардо? Думаю, ему не понравится если ты не воспримешь его приглашение всерьёз, как подобает Королевской семье.

— Да, мама. Я произнесу речь на знатном совете, что пройдет у герцога Леонардо со всем этикетом, как подобает мне — наследнице престола.

— Надеюсь, так и будет, — резко ответила Королева, слегка качнув головою в её сторону, подчеркнув её предыдущее поведение на коронации. — Лучше скажи, кто это с тобой? Почему ты не предупредила меня о госте?

Королева отвела взгляд к стоящему рядом Крею: он смотрел на мужчину, что был с Королевой. Им оказался Лоренс.

— Прошу простить моё невежество, ваше Величество. Должно быть госпожа Амелия, не оповестила вас о моём приходе, — ответил он, поклонившись и поднеся правую руку к груди. — С недавних пор я стал её личным дворецким.

— Лакей значит. Амелия, то, что сказал этот юноша правда? — Амелия одобрительно ответила ей, отчего Александрия ещё раз взглянула на него. — Если таков твой выбор, то я не имею право оспаривать его, однако, как твоя мать — я попрошу Лоренса на некоторое время приглядеть за ним, — Лоренс подошёл к Крею и сняв свою перчатку протянул ему руку.

— Я рад видеть вас в кругу нашей семьи. Мы уже встречались с вами на балу сегодняшней ночью. Если у вас возникнут вопросы, можете смело обращаться ко мне, как к дворецкому её величества, — Лоренс приклонил голову и резко устремил свой взор на чёрный опал на камзоле Крея.

Его глаза засияли, а зрачки напоминали дикого зверя, вселяющего страх и чувство надвигающийся опасности. У Крея появилось ещё больше вопросов, начиная с посещения Эгберта и таинственного чёрного опала с волчьим клыком, что свисал с его камзола. Амелия терпеливо посмотрела на Лоренса, отчего тот предложил Королеве откланяться, дабы приступить к ещё не выполненным обязанностям.

— Приятно было с вами познакомится, Крей, — перед уходом сказал Лоренс, сменив серьёзность на весьма приятное обращение. — Если вы не возражаете, как насчёт встретиться в саду, после захода луны. Я бы хотел поговорить с вами о дворце и о ваших обязанностях за бокалом хорошего вина.

— Пожалуй, сочту за честь.

Крей и Амелия также откланялись.

В это же время мадам Шейли гуляла в саду. Уже во дворце она разговорилась с одной из служанок, от которой узнала о молодом парне, что ходит вместе с Амелией по дворцу.

— Молодой высокий юноша с тёмными волосами, кажется, я видела его уже в камзоле, как они направлялись в сторону покоев госпожи Амелии.

Мадам, подозревая о ком идет речь, решила узнать всё у своего мужа. Кто, как не он сшил ему костюм. Она пошла к Эгберту через большую красную двуглавую лестницу, проходя трон её Величества. Припоминая шалости своей любимой внучки, она взяла запасной ключ от мастерской, чтобы не корячиться по ковру в поиске ключа. Эгберт редко покидал свою комнату, напоминающую мастерскую: она была ему чем-то вроде дома, в котором стояла кровать с книжными полками, станки и всё необходимое беззаботному дедушке-портному, из-за чего Амелия и старается скрасить его серые дни.

— Эгберт, а ты всё не прекращаешь, — только приоткрыв дверь возмутилась Шейли, зайдя в мастерскую. — Хоть бы на улицу вышел, а то состаришься и помрёшь здесь же.

— А ты старушка, всё не успокоишься, — ответил Эгберт встав из-за стола и обняв её. — Всё куда-то ходишь, да ходишь, неужели ты сама отдохнуть не хочешь?

— Я бы с радостью отошла от дел, чувствую стара я уже для этого, да вот только Александрия ещё не хочет поручать своей дочери налаживать отношения со знатью, — тяжело вздохнув произнесла мадам Шейли, снимая с себя пальто. — Лучше замолви словечко за юношу, что заходил к тебе сегодня. Неужто ты так просто сшил ему такой роскошный наряд. Ходят слухи, что его также украшает чёрный опал, провалявшийся в шкафу долгое время.

Эгберт был очень недоверчивым человеком. Он бы не позволил себе сшить такой сложный камзол, простому дворянину, о котором он ничего прежде не слышал. Единственной слабостью, была его внучка Амелия, что умолила сшить его ради её новоиспеченного дворецкого.

— Паренёк то отнюдь не из простых, — взяв сигару и сев на своё кожаное кресло сказал Эгберт. — У Амелии аж глаза огнём горели, когда она просила меня сшить ему наряд. Как думаешь не влюбились ли она в него? А ведь он даже не голубых кровей, что для Амелии всегда было так важно. А ещё ты представляешь, я чуть не поседел, узнав, что в ночь бала, он пробрался прямиком в её спальню, возмутительно!