Английская тайна

На вопли своего главаря они не обращали ни малейшего внимания, озабоченные лишь собственным спасением. Только один верный Лещ бегал кругами вокруг Кевина, на ломаном английском уговаривая его отпустить Дынкина.

— Эй, кореш, — взмолился он, обращаясь к Сашку, — скажи ты своему психу… всё, инцидент исчерпан… мы снимаем все предъявы… сумку тебе твою возвращаем в лучшем виде…

И действительно, откуда только он взялся — знаменитый портфель появился в руках Леща, и теперь он протягивал его Сашку, точно ключ от сдающегося города.

Сашок подал знак Кевину, и тот прорычал напоследок что-то про клуб и его бессильных врагов. Он требовал от Дынкина признания тотального превосходства клуба «Миллуолл», его особой роли в истории английского и мирового футбола, а тот, не владея южнолондонским диалектом английского, ничего не понимал, но со всем уже готов был на всякий случай согласиться. А как его поймешь, когда «h» не произносится, и во многих случаях «t» — тоже? Да еще интонация, да еще словарный набор и идиомы, каким нигде не научат!

— На каком языке разговаривает твой псих? — спрашивал Лещ. — Скажи ему, чтобы говорил по-английски! Или переводи, чего он от нас хочет!

— Он хочет, чтобы, помимо портфеля, вы вернули мне мои деньги, — сказал Сашок.

— Не вопрос! — воскликнул Лещ, вынимая из заднего кармана толстый бумажник. — Но чего он еще про какой-то «мильволь» орет?

— Вы должны признать весь этот район зоной влияния «фирмы Миллуолл».

— Это ваша с ним бригада так называется?

— Ага, — подтвердил Сашок уверенно, — наша с ним ОПГ.

— Хорошо, подписываемся. Правьте здесь как хотите… нам пофиг… А еще он чего хочет?

— Вы должны три раза прокричать: «Миллуолл» — лучше всех».

— Да прокричим мы, что нам стоит… только пусть Дынкина отпустит, а то он копыта откинет.

Сашок подал Кевину знак рукой, и он немедленно опустил Дынкина на землю. Тот почти упал, но все-таки кое-как на ногах удержался. Стоял, качаясь и держась рукой за горло.

Лещ быстро подошел к нему и стал что-то шептать на ухо. Дынкин попытался возражать, но потом огляделся вокруг, увидел густую толпу фанатов и кивнул головой. Он откашлялся и попробовал прокричать требуемое. Сначала ничего не получалось. Вернее, вместо крика выходил какой-то сип. Кевин укоризненно покачал головой и поднес к лицу Дынкина свою распростертую длань, показывая, видимо, что может опять взять того за горло. Теперь Дынкин откашлялся как следует, и они оба с Лещом попытались выкрикнуть лозунг: «Миллуоллиз зи бест!». — «Лауда!!» — взревел Кевин, «громче!».

Он заставлял их кричать снова и снова, пока у них не стало получаться действительно громко и даже вполне себе стройно. «Millwall» is the best!», «Миллуолл» лучше всех!» — кричали они, и сто с лишним луженых глоток отзывались, вопили заветные слова вслед за ними. Весь вокзал гремел и дрожал в такт, а напуганные пассажиры жались к стенкам. Сашок вдруг поймал себя на том, что тоже, самозабвенно и радостно, кричит вместе с остальными.

«Миллуолл» — действительно прекрасен, действительно лучше всех!» — подумал он, и на глазах у него выступили счастливые слезы. 

Глава 25. Как стать миллионером

Со стороны белых дуврских скал все еще не было слышно шума приближающегося поезда, и Сашок понуро сидел на скамье, поставив портфель слева от себя. Редкий случай — после опоздания накануне он прибежал на станцию раньше срока. И теперь томился без дела, погруженный в свои тревожные размышления.

Задумавшись, он упустил момент, когда рядом с ним на лавку опустился еще кто-то. Сашок обернулся — это был невзрачный тип, в белом плаще, в кепке и темных очках. Он с видимым усилием, кряхтя и сопя, устроился на скамейке и тоже поставил рядышком свой портфель. Сашок хотел было отодвинуться от типа подальше и забыть о нем, но вдруг заметил нечто, от чего у него дыхание перехватило. Глаза отказывались верить, но сомнений быть не могло — опять два одинаковых портфеля стояли рядом, как близнецы-братья. Сашков, правда, был теперь изрядно помят, со следами, так сказать, пережитых приключений, и невыгодно отличался от своего новенького соседа.