Английский для русских

Юрий стоит, думает про себя непонятно что, но уж точно не подозревает, что исправление собеседника не порадовало. А ведь Юрий сколько раз сам просил коллег: «Исправьте, пожалуйста, мои ошибки, я паршиво говорю по-английски», не подозревая, что ставит сотрудников в неловкое положение. Никто не исправит тебя, Юра. Учи сам.

Впрочем, это была только присказка, так сказать, сказка впереди. Все живущие здесь в изгнании поймут всю роковую важность последующих действий Юрия.

Вернулся он на свое место и обнаружил, что одна из дам опустилась на четвереньки, залезла под стол и пытается там какие-то провода запихивать, восстановить подорвавшуюся связь. Подходит к ней Юрий, и делает то, что любой «normal» русский мужчина бы сделал на его месте. Не подозревая, что пришел его роковой час.

– Please, – говорит, и указывает рукой чтобы та вышла, повторяя второй раз, – please. This is not a job for a woman

В смысле – не женское это дело.

И та, понятное дело, вылезла. И дралась от чистого серца. Последнюю башку чуть не оттяпала. Еле выкарабкался Юрий из суматохи. Прямо сказать, все посторонние были не на его стороне.

Его выпустили и он вернулся домой цел и без работы. Ищет теперь новую должность. Опытный работник со стажем, небось и найдет что-нибудь скоро.

Пару слов о рвении

Хочу сказать пару слов о рвении, а заодно и поделиться с вами некоторыми выражениями касательно обмана. Потому что все-таки некоторые люди, несмотря на поздний час в истории человечества, продолжают творить темние дела, влекущие не ведающих страха сограждан в пропасть заблуждений. И должен им отдать справедливость – расстарались, преуспевают! Не обошли они своими стараниями и английский язык.

Есть, кстати, в английском такое название для продавцов воздуха, шарлатанов, попросту говоря: a snake-oil salesman (продавец змеиного масла). Шарлатан и есть, потому что какое у змеи масло? Никакого нету.

Вот и мне звонят люди бедные, которых кто-то «завел по садовой тропинке» (lead them down the garden path) – так звучит аналог русскому «ввел в заблуждение». Вот и звонят они мне (иногда и звóнят), блуждающие там, в саду, и вопрошают: за сколько дней они могут выучить английский язык так, чтобы, ну может буква «р» не совсем как положено произносилась бы, и, может, правописание было бы слегка хромое, но чтобы во всех остальных отношениях признали их ведущими носителями английского наречия?

И я им отвечаю честно и точно, без уговоров – от полутора лет и дальше. Это если они будут очень стараться каждый день по пару часов. И им это кажется «смело-облицованной ложью» (a bold-faced lie), и они мне часто это говорят. И выражаются, не скрою, еще по-хлеще. Им кажется, что я набиваю себе цену, потому что я явно не отличаюсь ни от кого, особенно от этих продавцов змеиного масла. Да и иностранец я. Глаза у меня темные. И скорее всего, сердце тоже.

А вот им сказали какие-то продавцы масла, что всего-то месяца за четыре, а то и раньше, всего можно достичь. Но почему-то, разочаровавшись в методике конкретного продавца, они ищут другого. Не отрекаясь от обещаний предыдущего. Полюбились им эти четыре месяца, и все тут.

Поэтому я бы хотел это написать сейчас, чтобы знали они, бедненькие, и вернулись из садового заблуждения в строй: если вы обычный человек, начинающий с нуля, овладение языком на таком уровне займет года полтора при усиленном старании. Если без особых усилий – никогда у вас нормально не получится. Можете блуждаться там возле цветов всю жизнь. Да, мы все заняты, все работаем на износ не жалея себя. Очень устали сегодня после работы и так хочется смотреть «Физрука». Но секрет в том, что английский-то от этого все равно не станет проще. Язык – не добрый самаритянин, чтобы вам сострадать. Он так и оставит вас до конца ваших дней с тем, что есть.

Есть конечно исключения. Наверное, раз в сто лет случаются. Один мой такой хороший друг – американец (я его не виню за его происхождение – не он виноват!) сразу на четырех языках может говорить и не быть опознанным. Приехал он в Москву без малейшего знания русского и за четыре месяца разговоров на рынке возле своего дома, рядом с Горбушкой, научился говорить ого-го.

Мы с ним однаждый ночью после парти в Boar’s House в Москве (тогда это было хорошее для нас место – в морду гопники не часто давали) сели в такси.

Таксист повернулся к моему другу и спросил у него прямо:

– Ты, – говорит, с Кавказа, что-ли?

– Нет. – отвечает мой американский друг с гордостью, – Я из Прибалтики, из Риги.

И поверил ему таксист наш! Он, кстати, тоже был из Прибалтики. Из Риги. Страшно рад был встретить своего и начал ликовать, и чуть не врезался в другую машину. Но мой друг не потерял свой кул (he didn’t lose his cool – равновесие).

– Ох! – говорит, – Я только родился в Риге, а вот вырос в Южной Осетии.

И снова поверил ему таксист, и все было нормально. Не распознал американца.