Английский с Г. К. Честертоном. Рассказы об отце Брауне

“Well, my last crime was a Christmas crime (итак, моим последним преступлением было преступление на Рождество: «рождественское преступление), a cheery, cosy, English middle-class crime (веселое, уютное английское преступление в среде людей среднего достатка: «английское буржуазное преступление»; middle-class – средняя буржуазия; относящийся к средним слоям общества; зажиточный; имеющий средний достаток; буржуазный); a crime of Charles Dickens

(преступление /в духе/ Чарльза Диккенса). I did it in a good old middle-class house near Putney (я совершил его в одном хорошем старинном зажиточном доме недалеко от Патни), a house with a crescent of carriage drive (/в/ доме с полукруглой подъездной дорогой для экипажей; crescent – имеющий форму полумесяца), a house with a stable by the side of it

(/в/ доме, рядом с которым располагалась конюшня: «доме с конюшней в стороне = сбоку от него»), a house with the name on the two outer gates (/в/ доме, название /которого/ было на двух внешних воротах; outer – внешний; дальний), a house with a monkey tree (/в/ доме с араукарией; monkey – обезьяна

). Enough, you know the species (довольно, вы представляете о чем я говорю: «вы знаете эту разновидность»; species – вид; разновидность). I really think my imitation of Dickens’s style was dexterous and literary (я действительно думаю, что подражание стилю Диккенса было ловким и литературным). It seems almost a pity I repented the same evening

(/мне/ почти жаль, что в тот же вечер я раскаялся; to seem – казаться; almost – почти; pity – жалость, сожаление; to repent – раскаиваться).”

 “Well, my last crime was a Christmas crime, a cheery, cosy, English middle-class crime; a crime of Charles Dickens. I did it in a good old middle-class house near Putney, a house with a crescent of carriage drive, a house with a stable by the side of it, a house with the name on the two outer gates, a house with a monkey tree. Enough, you know the species. I really think my imitation of Dickens’s style was dexterous and literary. It seems almost a pity I repented the same evening.”