Английский сад. 2. Тернистая дорога

Роберт не хотел любить, да и любовь слишком аморфное чувство. Пока его братец не сказано счастлив, но потом он начнет зажимать девиц, а Джулия, либо молча, будет страдать, либо будет тоже изменять. Правильно говорит Арман, в браке должно быть понимание и нежность, все остальное глупости, которые причиняют боль и неудобства. Роберта завораживала расцветающая красота Флер Фокс. Младшая сестрица Джулии совсем не была на нее похожа. Мягкий овал лица, обрамленный белокурыми локонами, голубые слегка колючие глаза и миловидные черты лица – вводили в заблуждение. Смотря на нее, многие думали, что перед ними ангел, но только один Бог ведал, что твориться в душе этой пятнадцатилетней девчонке, которая зажигала не хорошие огоньки в мозгу мужчин. Через пару лет они все будут хотеть ее, а она, наверняка, будет разбивать всем сердца. Флер совсем не была похожа на свою подружку Элеонору, которая превращалась в полевую нимфу, напоминая отцу о Ирландии. Ему не нужна любовь сейчас, ему только двадцать один, только глупцы и его братец так женятся рано. Он видел, как любили друг друга отец и мать, как они счастливы вместе, но такого почти невозможно достичь.

- Слушай, Роб, тебе нужно женится, - они с Арманом МакОллой выпивали в пабе «Голубь», отдыхая после трудовой недели.

- Я еще не готов, да и не встретил ту единственную, - Роберт сделал глоток пива.

- Женитьба важный шаг, здесь главное не прогадать, - Арман заказал еще пива, - иногда лучше такие тихие жены, как Себилла, нежели беспокойные, как Джулия.

- Вот тут ты не прав, - они уже были достаточно пьяны, чтобы трезво соображать, да и Арман начал говорить, то что без дурмана он бы никогда никому не сказал, - мне может нужен огонь.

- У ты брат любишь девушек с нескромными фантазиями, - пробормотал Арман, опрокидывая еще одну пинту пива.

- Вот если такой будет моя жена, то я забуду дорогу на лево, - Роберт рассмеялся.

- Никогда не говори такого. Шлюхи и выпивка это лекарство от скучного брака, Роб. Запомни это, - несколько лет Роберт даже не вспомнит об этом «золотом правиле» друга, считая его аморальным, но все когда-нибудь меняется.

Их дружба казалось самой крепкой, с Арманом можно говорить о чем угодно, не то, что с занудой Джорджем, который только кажется правильным. Как-то он увидел, как тискал свою жену в беседке, да так страстно, что понимал – Джулии не нужны любовники. Интересно, а ее сестра вырастит такой же горячей штучкой? Или будет холодна, как лед. Но пока Роберт долго не мог думать о юной Флер Фокс, пока Салли дарила ему незабываемые наслаждения, чего еще можно желать? Виктор ценил его, как сотрудника, в компании его все уважали и прислушивались к его доводам и советам. Будущее Роберта куда определенней, будущего Джорджа. Он любил брата, радовался его успехам, но делать, так как делал он – не хотелось. У каждого свой путь-дорога, у него в числе.

- Котик, - промурлыкала Салли, целуя его в плечо, - я скучаю без тебя.

- Прости, но мне нужно еще и работать, - немного раздраженно ответил он.

- Я понимаю, я отвергла всех своих поклонников, ради тебя, - она надула свои пухлые губки.

- Знаю, - Роберт, смеясь, распял ее на кровати, - мне это нравиться.

Нет, любви сегодня не было места в его жизни, а может она еще не пришла? Скоро все станет яснее, какая роль ему уготована в истории семьи Хомс, потому он еще сам не решил, кого он сыграет в театре под названием жизнь.

Зима – весна 1951.

В галереи Фоксов опять было шумно, лондонский свет, особенно тот, что обожал все новое и свежее. Публика перешептывалась, созерцая полотна с обнаженной натурой, это были не девушки в стиле пин-ап, это были красивые чистые образы. Девушки на картинах нисколько не стеснялись своей наготы, находясь в легкой пене цветов, для каждый их них художник выбрал свой цветок, показывающий натуру дев. Елене понравился от язык обнаженной натуры и цветов, поэтому она настояла, чтобы Джулия разрешила выставляться у них Ришару Полански.

Флер зачарованно смотрела на картины, как бы ей хотелось оказаться на хотя бы одной из них, быть среди ее любимых мимоз. Ей было почти пятнадцать и она цвела с каждым годом все сильней, распускаясь, как тугой бутон. Она не знала, как ей дальше жить, какую дорогу выбрать. Джейсон умолял ее подумать о карьере врача, но в глубине души он давно знал, что Флер вряд ли выберет эту стезю. Флер рассматривала девушку сидящую на бедре, она выставляла свои полные груди вперед, пушистые шапки хризантем, как пылкий любовник касались ее прекрасного тела, лицо же ее почему-то выражало скорбь. Флер еще раз вгляделась в картину, собираясь подойти к следующей. Джулия беседовала с мастером, но она совсем не заметила, как он подошел к ней.