Английский сад. 4. Кружева

- Нет, я сказала все правильно. Ты переспал с ней, а потом пришел ко мне, подарив мне надежду на счастье. Я умирала каждый день, зная, что ты с ней, зная, что я теряю тебя. Я надеялась, что в Лондоне ты все забудешь, но вернувшись все стало еще хуже. Ты убил меня в тот день, а я решила убить тебя, отобрав сына. Ты женился на ней, думая, что я смогу жить дальше. Но я не могу. Я не научилась любить других, потому что у меня не было других, я не спала с другими, не целовала других, в моей жизни был только ты, и тебя не стало, - она судорожно вздохнула, - я умерла. Ты испанец, и никогда не был в Мадриде, там я поняла, что люблю так же отчаянно, как Каталина, только я тебе не нужна, как Джейсону. Ты никогда не любил меня так, до безумия, до боли, тебе было просто удобно, потому что не была похожа на твоих бывших подстилок.

- Ты ошибаешься, - он оказался рядом с ней, схватив за плечи, она покачала головой, закрыв глаза, - я любил тебя, - она сглотнула, он поцеловал ее в шею, в нос ударил знакомый аромат духов, некогда сводивший его с ума. Губы скользнули вверх по шее, впиваясь в ее рот, - вот именно такой я тебя помню, острой на язык, - он продолжал ее целовать, лишая ее возможности дышать. Мери-Джейн скрепила пальцы на его затылке, притягивая его крепко к себе. Она блаженно застонала, когда его рука накрыла ее грудь. Антонио уложил ее на спину, жадно прикасаясь к ее телу, чувствуя, как она вся дрожит под ним. Он поднял вверх ее сорочку, лаская плоть, даря ей немного облегчения. Его плоть требовала удовлетворения, и он пошел на поводу ее желания. М-Джейн выгнулась под ним, как же давно он не ощущал ее теплого дыхания у себя за ухом, ее ног скользящих по его бедрам, тонкого возбуждения проходящего волнами под ее белой кожей. – Боже мой, - выдавил он, придавливая ее своим телом, Антонио не знал, как остановиться, не знал, потому что не хотел. Ее тело расслабилось, она смежила веки, хватая его за пиджак.

- Я люблю тебя, - прошептала она.

- М-Джейн… -  он оторвался от нее, - прости, но…

- Да, пошел ты! Можешь бежать к ней! Только она тебя не любит, никогда не родит тебе детей, потому что уже старая! Она убила в тебе художника, ты ведь ничего за год не нарисовал! – она была права, Бекка всегда ему льстила, и никогда не критиковала, наверное, поэтому он не замечал, как далек от совершенства. В прошлом он рисовал свою жену, Бетти, их подруг, и у него получались шедевры. Антонио тупо смотрел на нее, думая, что она сейчас убьет его, - уходи. Все было ошибкой, от того разговора на Трафальгаре и моих чувств, до сегодня.

- Не смей, говорить так, - он схватил ее за плечи, - ты маленькая избалованная дурочка, - он снова смял ее, подминая под себя, - как я скучал по этому. По тебе… я идиот, если бы я все знал, то никогда бы не сделал тебе больно. Прости меня.

- Я уже простила, - прошептала она, - будь со мной…

- Да, - услышала она, - моя дорогая, я очень люблю тебя, я все потерял с тобой, все.

₪

Лето было в самом разгаре. Дети были в Аллен-Холл, поэтому Гарден-Флауверс казался каким-то пустым. Бетти наслаждалась этой тихой семейной жизнью. Она жила в ожидании чуда, в ожидание подтверждения своих ожиданий. Она стояла у зеркала, представляя себя с округлившимся животиком. Как же она хотела этого ребенка, так хотела, что ради него была готова пойти на все. Бетти спустилась вниз, собираясь приготовить пирог с розовым джемом. Она стояла у стола, опираясь на него и смотря на сад через цветное окно. Бетти испытала нежное прикосновение ладоней, шелковые поцелуи в шею и спину. Ощутила мужское возбуждение, и растаяла, она обняла эти ладони, сомкнувшиеся на ее тонкой талии, закрыла глаза, и блажено вздохнула:

- Любимый, - сердце учащено забилось от предвкушения близости.

- Я же говорил, что ты сама когда-нибудь отдашься мне, - у нее зашевелились волосы на голове от страха, это был ее враг, ее давний враг. Это был Дэвид МакОлла. Она обернулась, но он продолжал держать ее в своих объятьях, так крепко, что нельзя было сбежать.

- Что ты здесь делаешь? – прошипела Бетти.

- Ну, успокойся, мы не виделись с тобой восемь лет, - он сжал одной рукой ее подбородок.

- И столько бы я еще тебя не видела, - рыкнула она.

- Я ждал этого много лет. Я хочу видеть тебя поверженной, униженной, распростертой передо мной. Пускай твой отец видит, как страдает кто-то другой. Я хочу видеть его боль, потому что ты будешь моей. И этот несчастный парс тебе не поможет. Я убью его, и ты придешь ко мне. Никто не узнает, что я убил его, никогда не подумает, что это сделал я. Он будет умирать бесконечно медленно, и не сможет удовлетворять твою похоть, потому что его чертова гордость и забота не позволит сделать это. И ты ничего не сможешь сделать, все твои попытки окажутся ничтожными, как и ты сама, и уже ничто не спасет его шкуру. Он умрет, и ты пожалеешь, что все годы отвергала меня. Он опрокинул ее на стол, поднимая ее юбки. Бетти долго отходила от его слов, это ранило ее, ранило, как острый нож.