Английский вояж

— Понимаешь, Гарри, — вещал дед, — само понятие «род», настолько плотно сращено с понятием «алтарь», что никаких социальных институтов для рода без алтаря не было, да и, будем честны, нет и сейчас. Начиная с восемнадцатого века пошла «реформа», то есть не единичные случаи отказа от алтарей, а именно отказ родом, зачастую богатым, древним и нередко — многочисленным. Собственно, многочисленность стала первой причиной отказа от алтарей. Ну и некоторая свобода в личной жизни, — подмигнул дед, — потом уже появились причины социального и морального толка. Но, ключевой момент — род с алтарем, как считают алтарщики, «правильный» род, оказался на одном уровне с родом реформистов. Да, реформист, особенно в юности, слабее алтарщика. Но это вполне можно нивелировать тренировками. В конце концов, я думаю, ты по себе видишь, что заметно превзошел сверстников, как алтарщиков так и нет, — грубо польстил дед, хотя был, по сути, прав. — Ну и, соответственно, численность. В общем, первая магическая Британии, можно сказать война сословий, — заключил дед, — алтарщики желали занять руководящую роль, ограничив реформистов на уровне законов. Реформисты желали равноправия с алтарщиками, но создать низшее сословие из молодых семей и родов. Ну и Том, небезуспешно, к слову, сыграл на стремлении реформистов к «превосходству над отродьями маглов». Выведя немалую часть родов из противостояния с собой. Вот смотри, Гарри, — начал перечислять Дамблдор, — в Британии, на данный момент около пяти тысяч алтарей, — огорошил он меня неприятной цифрой, — из них сторонниками Тома являются около восьми сотен семей, то есть около тысячи магов. Еще столько же алтарщиков аполитичны, их все устраивает, по ряду причин — главное не покушаться на их алтари. Ну, а остальные, считай, реформисты, разного толка.

— А кто непосредственно начал войну? — задал я реально интересующий меня вопрос, — Ну, и как это произошло?

— Том, — ответил дед, — Том и его рыцари Вальпурги. Перед войной он вел достаточно успешную политическую борьбу, имея поддержку как более многочисленных, нежели сейчас, алтарщиков, так и многих реформистов, впечатленных речами об «указании маглорожденной грязи её места». Но, незадолго перед выборами министра, — лукаво сощурился дед, — воспоминания об одном совещании Тома со сторонниками получили широкую огласку и распространение. Что оттолкнуло от него большинство реформистов. И определенную часть алтарщиков. Собственно, — пожевал губами дед, — с резни «предателей матери — магии» и началась магическая война.

— То есть, — фыркнул я, — Том у нас «мать — магия», какой разносторонний. Кстати, директор, а он же без алтаря?

— Почему? — удивился Дамблдор, — привязан к алтарю Слизерин, с пятнадцатилетнего, если не ошибаюсь, возраста. Правда его игры с хоркруксами даром не прошли, возникает ощущение, что его постоянно бьёт откатом и одновременно вознаграждает, — продолжил дед, — ну и сам факт привязки к алтарю, в столь большом возрасте, — помолчал с полминуты Дамблдор, — в общем, если ты о том, что Том безумен, то ты прав. Однако это не делает его легким соперником, — наставительно поднял палец Дамблдор, — одно то, как ловко он подвел большую часть своих сторонников под клятву — контракт вассального служения — уже показатель незаурядности и изощрённости. Я, признаться, — нахмурился дед, — допустил с ним ошибку, для начала не предостерегая от привязки к алтарю. Ну, а потом, стоит заметить, он умело скрывал от меня этот факт, примерно до пятого курса.

— А вы, директор, уверены, что маглорожденным стоит давать это самое равноправие? — высказал свои сомнения я, — нет, я никоим образом не призываю их закабалить и прочее. Однако, смотря на них, а стоит признать, иногда на себя, я вижу некую пропасть между всем, от знаний, до ценностей. Мага и маглорожденного. Да и те ценности, что они несут, точнее стараются, но факт остается фактом, не самые приемлемые для мира магии. Ну и для человека в целом, наверное, — задумавшись констатировал я.

— А кто им его дает? — лукаво ухмыльнулся дед, — Достичь что — то, в первом поколении, маглорожденный может исключительно в долг. Ну, а второе поколение и далее уже маги, так или иначе. При всем том, что приток крови идет, да даже увеличивается, они не могут влиять на общее мировоззрение магов, происходит обратный процесс. Те «неприемлемые ценности», о которых ты упомянул — отторгаются, а некая новизна точек зрения только полезна социуму, — заключил дед.

В общем любопытно, интересно, но, стоит себе честно признаться, не по уровню мне. То есть глубинные причины движения социума, причем социума магов… Ну не понимал я всего, хоть смейся, хоть плачь. Учиться и учиться.