Анна Керн. Муза А.С. Пушкина

Вскоре после смерти Анны Петровны с подачи журнала «Русский архив» появилось и быстро распространилось предание, что ее похоронная процессия повстречалась у Тверской заставы с памятником Пушкину, который привезли в Москву. Однако же эту красивую легенду развеял уже упоминавшийся актер Малого театра О. А. Правдин, рассказав о действительном случае, послужившем поводом к ее возникновению.

«Это было, кажется, в мае… Анна Петровна сильно захворала, так что за ней усилили уход и оберегали от всего, что могло бы ее встревожить. Был очень жаркий день, все окна были настежь. Я шел к Виноградским. Дойдя до их дома, я был поражен необычайно шумливой толпой. Шестнадцать крепких битюгов, запряженных по четыре в ряд, цугом везли какую-то колесную платформу, на которой была помещена громадная, необычайной величины гранитная глыба, которая застряла и не двигалась. Эта глыба была пьедесталом памятника Пушкину. Наконец среди шума и гама удалось-таки сдвинуть колесницу, и она направилась к Страстному. …Больная встревожилась, стала расспрашивать, и, когда после настойчивых ее требований (ее боялись волновать) ей сказали, в чем дело, она успокоилась, облегченно вздохнула и сказала с блаженной улыбкой: «А, наконец-то! Ну, слава богу, давно пора!»» Опровергает легенду и тот факт, что сам памятник, созданный скульптором А. М. Опекушиным, открыли только год спустя, летом 1880 г.

Из Москвы мы переехали в Торжок еще в апреле, по случаю дороговизны и потому что утомились от суеты и грязи номерной жизни… В половине же октября переехали в Прямухино по влечению сердца и в видах экономии… Прямухино все то же, что и было 70 лет назад, и это мне очень приятно; а между тем милое наше Берново уже далеко не то!..

Дети наши в Москве, и мы надеемся, что доставят нам радость свидания в скором времени…

Мое здоровье недурно, но болезненная тоска по временам опять одолевает меня… и память очень плоха… Вследствие этого напомни мне о всех наших родных и утешь подробною грамоткою о себе, старый и неизменный друг и брат.

Будь здоров и люби – хоть немножко – неизменно преданного тебе друга Анну Виноградскую».

Это письмо, в целом спокойное и благостное, оказалось последним (во всяком случае, из известных) письмом Анны Петровны.

В декабре Александр Васильевич вместе с А. А. Бакуниным съездил в Торжок, и эта поездка стала для него роковой. «Колотились мы по замерзшим глыбам семь часов, и поздно вечером дотащились до города совершенно разбитые… я вернулся домой в страшную вьюгу, пронизывавшую меня своим свирепым холодом до самых тайных закоулков моих больных кишок». Вернувшись, Марков-Виноградский слег в постель и больше уже не поднялся, несмотря на то что его пользовали хорошие доктора, за которыми сразу послали хозяева.

Последняя запись в дневнике А. В. Маркова-Виноградского сделана его рукой 23 января 1879 г.: «Раннее утро. Завывает ветер, и печи трещат и пылают по коридору, согревая наше аббатство. Тяжкие недуги мои как будто смягчаются после 40-дневных страданий…»

Через пять дней, в ночь с 27 на 28 января 1879 г., Александр Васильевич скончался. 29 января в Прямухино приехал сын Александр, а 1 февраля Маркова-Виноградского похоронили в семейном склепе Бакуниных возле Троицкой церкви.