Аннабель

Выбирай, что хочешь, моя дорогая, что душе угодно. Нет, только не это самое плоское пирожное, не будь такой скучной. Возьми что-нибудь побольше.

Затем Бетти обычно вкладывала огромное количество денег в старый музыкальный автомат, стоявший посреди зала.

Пожелай любую песню, которая тебе нравится, дарлинг. Только не в миноре.

Чарли обычно стыдилась ее – стыдилась, что та так громко говорит и так неуклюже размахивает руками. В такие радостные дни случалось, что Бетти вмешивалась в разговоры за другими столиками, доставляя неудобство другим посетителям. И когда дело заходило слишком далеко, когда Чарли просила ее перестать приставать к незнакомым людям и подслушивать чужие разговоры, Бетти смеялась и отвечала, что вовсе она и не подслушивала. Что поделать, если она прекрасно слышит все, что говорится в зале. Просто она такая – не умеет отделять неважное.

По этому пункту они с Бетти сильно отличались друг от друга. Чарли знала, что ее сильная сторона именно в умении отбрасывать неважное и выделять главное, слышать среди шума нужную ноту. Во всяком случае, у нее это неплохо получалось раньше, до того, как она впустила в свою жизнь сумасшедшего. Теперь она надеялась, что эта способность вскоре вернется к ней. Терапевт, так любивший слова типа самолечение и неустойчивые паттерны привязанности, считал, что способность Чарли считывать людей и ситуации стала частью ее стратегии выживания. Эти качества развились в ней по необходимости, когда она зависела от такой переменчивой и лабильной матери. Такая непредсказуемость особенно вредна для ребенка, объяснил ей терапевт, поскольку вызывает необходимость всегда быть начеку.

Дойдя до аптеки, Чарли выругалась, прочтя на двери режим работы: понедельник и пятница с одиннадцати до двух. Как такое возможно? «Ведь одним сертралином не обойтись, – подумала она. – Мне нужно снотворное, что-нибудь бодрящее, что-нибудь, снимающее это проклятое чувство сдавленности в груди. Сюзанна», – подумала она и достала из сумочки телефон.

Сюзанна ответила мгновенно. На заднем плане слышались крики детей.

– Чарли, это ты?

– Да.

– С тобой все в порядке?

– Мне нужна твоя помощь в одном деле.

– Подожди секундочку.

Чарли слышала, как Сюзанна, отложив трубку, отчитывала ребенка.

– Ты сейчас же отойдешь от него, ты меня слышал? Нет, он не хочет, чтобы ты сидел прямо у него на лице, так что встань немедленно. Извини, я должна развести их, пока они не поубивали друг друга. Чем я могу тебе помочь?

– Могу я сейчас к тебе заехать?

– Само собой. Но должна тебя предупредить: у меня тут черт-те что делается, и сегодня младшие остались дома, потому что утром немного температурили.

В дверях Чарли встретила гавкающая жесткошерстная такса. Сюзанна отодвинула ее ногой и обняла Чарли.

– Добро пожаловать в наш цирк. Надеюсь, по дороге домой ты не позвонишь в социалку.

Теперь Сюзанна жила в родительском доме, однако внутри все изменилось. Полы и стены были выкрашены белой краской, кухня и гостиная были объединены.

– Открытое пространство, это сейчас модно, – вздохнула Сюзанна, когда Чарли отметила эти изменения. – С точки зрения звукоизоляции – не очень удачно, мягко говоря.

В кухне высилась гора немытой посуды, пол усыпан игрушками. Откуда-то появились два мальчика лет пяти, на полной скорости обогнули кухонный островок, чуть не поскользнувшись на коврике, и исчезли из вида прежде, чем Чарли успела с ними поздороваться.

– Прекрасно воспитаны, правда? – сказала Сюзанна и улыбнулась.

– Близнецы?

Сюзанна кивнула. Двойная радость, двойная нагрузка.

– Как их зовут?

– Энцефалопатия и Гиперактивность.

– Вовсе нет, мамочка, – возразил один из мальчиков, возвращаясь в кухню. – Нас зовут Тим и Том.

– Знаю, что ты хочешь сказать, – проговорила Сюзанна, заметив выражение лица Чарли. – Я предоставила выбор имен их отцу. Видимо, в голове еще туман не рассеялся после родов. Двое других в школе, – продолжала она. – Когда они вернутся, станет еще более шумно. А скоро начнутся эти проклятые летние каникулы. Иногда я не знаю, как мне это выдержать.

– Я бы точно не выдержала, – сказала Чарли и улыбнулась.

– Еще как выдержала бы!

– Это твои картины? – спросила Чарли, указывая на стены гостиной.

Сюзанна кивнула. Да, все, что на стенах, нарисовано ею, и это повешено не для того, чтобы хвастаться, а просто на другие произведения искусства у них нет денег.

– С такими картинами никакое другое искусство не нужно, – сказала Чарли.

– Да ладно…

– Да нет, я серьезно. Разве ты не помнишь – я говорила тебе с самого начала, что однажды ты станешь художницей.

– И вовсе я не художница, – вздохнула Сюзанна. – Я трачу на рисование кучу времени, но доходов это не приносит.

Остановившись напротив картины, изображающей поле и девушку, собирающую цветы, Чарли заявила, что это всего лишь вопрос времени – кто-нибудь обязательно откроет ее талант.