Аномалии.INFERNO

Через несколько секунд после пробуждения Женя вспомнила, что находится в больнице, а всякие неясные видения с темными фигурами падших людей были всего лишь тревожным сном, приправленным конской дозой успокоительного.

— Как вы себя чувствуете? — спросил врач, осматривая лицо девушки.

— Хорошо, — ответила Женя и попыталась вспомнить события вчерашнего дня. Память тяжелыми шагами поднималась по ступенькам ее сознания, и спустя несколько секунд события перед ней начали все-таки проясняться.

— Вы еще не вспомнили, как ваша фамилия? — опять задал вопрос человек в белом халате. Женя на миг подумала, не пора ли ей прибегнуть к другой тактике, чтобы отсюда выбраться. Она решила соврать врачу, чтобы покинуть это здание и направиться к Оперному театру, от которого так сильно исходило негативное энергетическое излучение.

— Да. Конечно, как будто и не забывала никогда… — Женя попыталась имитировать смех, чтобы врач ей поверил. Получилось у нее это слегка натянуто, но она не собиралась останавливаться на достигнутом и продолжила: — Женя Староверова я. Живу на Борисовском тракте…

— Прекрасно… — прервал ее врач. — Сейчас принесут вашу одежду, и вы тогда подойдите в 205-й кабинет на перерегистрацию, а там мы будем рассматривать вопрос о вашем переводе на дневной стационар.

Коротко все объяснив, врач поправил упавшие на нос очки и вышел в коридор.

— Я знаю, что ты соврала… — произнесла внезапно женщина, лежавшая с Женей в одной палате. — Но я никому не скажу.

И замолчав, она повернулась на другой бок и заснула или, по крайней мере, сделала вид, что просто спит. Вскоре после этого в палату зашла грузная медсестра с измученным жизнью выражением лица. Она молча кинула скомканную одежду Жене на кровать и так же стремительно вышла — будто ее и не было вовсе.

Встав с кровати, Женя сняла с себя больничную ночнушку, обнажив плавные черты своего красивого спелого тела. Расправив майку, а затем и джинсы, она не спеша оделась и, стараясь не хлопать дверью, вышла, напоследок сказав спасибо женщине, с которой ей пришлось провести ночь в одной палате. Та в ответ промолчала, так как, видимо, спала на самом деле.

Когда Женя вышла на коридор, ей в нос ударил до этого незнакомый больничный запах карболки, неприятный и ассоциирующийся у нее с некими затаенными чувствами и воспоминаниями из далекого детства. Женя осторожно пробиралась, минуя инвалидные коляски, передвижные койки с полутрупами и силуэты покалеченных пациентов, которые, словно восставшие мертвецы, передвигались по желтым коридорам и пристально рассматривали ее, словно священный образ.

Женя ускорила шаг, желая как можно быстрее покинуть это место. Спустившись рысью по ступенькам и встретив нескольких задумчивых врачей, она пулей вылетела из здания, минуя строгую вахтершу, обратившую на нее внимание.

Оказавшись перед входом Второй клинической больницы, Женя увидела спокойно прогуливающихся людей, которым не было никакого дела до чужих болезней.

Женя хотела перейти дорогу и двинуться к Оперному театру, влекущему ее неслышным зовом.

Она встала возле светофора, который горел красным светом, и, оглядываясь по сторонам, шагом пошла вместе с толпой людей на зеленый. Перейдя на другую сторону дороги, она пропустила сначала колонну солдат, шагающих ровным строем. Каждый из них смотрел в сторону Жени трепетным взглядом, словно видел в ней надежду, способную спасти его от тягот армейской службы.

Женя улыбнулась, стараясь подарить мгновение душевной радости каждому из этих молодых ребят, гордо вставших на защиту мнимого отечества. Но даже эти парни, вооруженные огнестрельным оружием, что вершит порядок на мировой арене, не могли ее защитить от того, что находилось в стенах (или недрах) Оперного театра.

Она вышла на аллею, выложенную квадратной плиткой и ведущую прямиком к главному входу величественного сооружения. Вдоль аллеи были высажены аккуратно постриженные деревья, словно застывшие воины прошлого, они гордо охраняли покой этого места. По дороге к манящему зданию, закрывшемуся на ремонт, ей никто не повстречался. И вот уже показались строительные агрегаты, брошенные на данный момент, словно ремонтная бригада в ужасе убежала отсюда, пообещав себе и Богу, что никогда больше сюда не вернется.

Подойдя ближе, Женя увидела величественный бульдозер со стеклянной бутылкой из-под водки, засунутой между гусеничных колес. Она присела на грязный трак, не боясь, что джинсы ее могут испачкаться, и попыталась сосредоточиться, закрыв глаза и погрузившись в умиротворяющую медитацию.

Перед внутренним взором девушки пролетали люди из снов и сказок, какие-то странные животные, которые смотрели прямо в глаза, электрички, проносящиеся в метафизическом пространстве. Казалось, сам дьявол пытался посягнуть на ее воображение, но пока что проявлялись лишь следы от его присутствия.

Ход мыслей, проникших к ядру недавно зародившегося Жениного сознания, нарушил детский голос, стрелой Париса вонзившийся в идиллию внутренних миров девушки.

— Привет Женя! — нежные и одновременно пугающие звуки долетели до ее ушей.