Аномалия

Нина. Не знаю. Как ты думаешь, я ему что-то теперь должна?

Мусатова(плачет). Эх, девки-девки! Кто вас учил куклу держать!

Нина. Что с ней?

Жанна. Валентина Ивановна… что с вами?

Таня. Господи… здесь действительно аномалия — первый раз ее слезы вижу! Неужели она плачет?

Мусатова. Когда я вас ругаю — в душе-то я за вас мучаюсь! Кому мы нужны, артисты?! А мы вот, наконец, дождались: зритель кругом вас толпится — это же праздник!

Нина вдруг тоже заплакала.

Таня. Мы здесь действительно сходим с ума! Ты чего плачешь, Нинка?

Нина. Не знаю… Наверно, это от радости! Какая-то истерическая радость в душе постоянно! Как будто что-то новое начнется… Не может быть, чтобы такое было от самогона! Я чувствую, что-то новое начнется у всех нас! Не может жизнь состоять из одного только несчастья. Я хочу жить… Я не могу больше постоянно умирать…

Мусатова. Ну и чего тебе плакать? Живи! Радуйся… Тебя Врубель выдумал. Чего вам-то плакать, девки? Вам сколько лет-то? Конечно, вам еще надо жить и жить! Вы уж будьте с этими офицериками поласковей! Что они здесь, бедные, видели, кроме земли этой и сивухи!

Нина. А почему только мы? А вы?

Мусатова. А я что теперь могу? Только дать свой костыль подержать?

Нина. Неправда! Женщина остается женщиной даже на двух костылях! А у вас ведь всего один…

Мусатова. И то правда! Профессор Магицкий меня напутствовал после последней операции: чего не может быть под солнцем, то возможно под луной! Вроде эта твоя Аномалия действительно здесь действует, Нинка! Что-то меня подмывает сегодня без костыля пройтись! Думаете, я всю жизнь только Мальчиша-Кибальчиша играла? Я в тридцать девятом году получила почетную грамоту за спектакль «Сказки Шахерезады». Я одна весь гарем переиграла! (Откладывает костыль, делает несколько пробных шагов.) Ладно, девушки! Пошли!

Действие второе

За ширмой свалены декорации. Лежат куклы. Не сразу заметен сидящий среди них Илья.

Хребет со стаканом и бутылкой в руках. Слышна музыка, шум застолья.

Хребет(подошел к Илье). Может, тебе, парень, баночку пива принести… Оно нейтрализует…

Илья. Нет… не дай Бог…

Хребет

. Главное, что ты немного поспал… Теперь иди поешь…

Илья. Спасибо… я не хочу… не могу…

Хребет. Ну лежи, отдыхай… Надо будет чего — скажешь.

Входит Голдин.

А чего ты ушел из-за стола? Не поел ничего…

Голдин. Спасибо-спасибо! Мне не наливайте. Я не пью!

Хребет. Чего ты озабоченный такой? Вал карданный тебе привезли… Мои механики его сейчас поставят…

Голдин. Устал… я, брат, очень устал…

Хребет. Может, выпьешь?

Голдин(останавливает его). Благодарю! Я действительно не пью.

Хребет. Ну ладно, я за тебя выпью. Сколько лет говорил себе: пора отсюда уезжать! Каждый день начинал с того, что говорил себе: уезжай. Тем более возможность была уехать — деньги здесь заработал… Год прошел, второй, третий… У тебя семья есть?

Голдин. Есть… сын…

Хребет. Хороший парень?

Голдин. Хороший. Вон пьяный лежит… Скрипач…

Илья. Я не пьяный…

Голдин. Проснулся? (Тепло.) Живой?

Илья. А что такое?

Голдин. Здоровый стал. В кого ты такой? Возьми платок — оботрись… Дай я тебе вытру…

Илья. Не надо…

Голдин. Ладно… кто за тобой сопли вытирал…

Илья. Я сам…

Голдин вернулся к Хребту.

Хребет(Голдину). Значит, ты о семье что-то начал…

Голдин. Семья? Какая у артиста может быть семья!

Хребет. Ты извини, что я твое внимание отвлекаю… С кем тут поговоришь?

Голдин. Мне очень интересно…

Хребет. Из гражданских здесь уже никого не осталось: нормального человека не встретишь… У служивых впереди неизвестность, от этого апатия… Их один вопрос гложет: кому мы теперь нужны?

Голдин(клонит разговор к интересующей его теме). Ну почему? Вот вы, например, какие вы здесь в конце концов сделали деньги? За какой металл вы тут губили себя?

Хребет. Фима, русский ученый Менделеев всю жизнь искал некоторые элементы — и не нашел, а их здесь когда-то добывали. Слышал когда-нибудь про урановые рудники? Желающих эту землицу купить до сих пор очень много. Медведев качает отсюда доллары чемоданами… Обратил внимание, как все вокруг него крутятся? Не понял почему?

Голдин затих.