Аномалия - Первый фронт. Второй фронт. Третий фронт

– Это-то как раз не проблема, мне ее решение генерал Василевский подсказал. В каждой танковой или мотострелковой части не ниже дивизии есть усиленная вертолётная эскадрилья. Две трети из них транспортники да плюс звено боевых, а вот шесть единиц – это специальные вертолеты для перевозки топлива, чтобы обеспечивать части, которые или в окружении, или, наоборот, прорвали оборону и действуют в тылах противника. Генерал уже отдал приказ, причем еще ночью, и все вертолеты начинают снимать с консервации, причем этим занимаются во все частях. Включая два вертолетных полка. Проблема во всем этом только одна…

– Нет авиационного керосина? – догадался Гоголев. Его лицо заметно повеселело и не выглядело таким мрачным.

– В точку. Дроздов уже отправил на наш аэродром подскока сообщение. Скоро должны подвезти все авиационное топливо, что там сохранилось. Если оно подойдет, то заправляем вертолёты и отправляем их на нашу базу, вот они-то и будут обеспечивать топливом части и вывозить детей. Как тебе такая идея?

– Идея шикарная, но нужно срочно послать сообщение нашим снабженцам у портала, чтобы было обеспечено достаточное количество керосина, что с тем лимитом будет ой как непросто! Все ведь идет в летные школы да на фронт. На тылы крохи остаются.

– Тут у нас свой фронт. Так что выбьем, будь уверен.

– Да знаю, – махнул Серега рукой. – Ладно, решим, дальше уже не твоя забота, хотя за идею спасибо. Кстати, ты не знаешь, почему военные так хорошо подготовились к этой ядерной войне?

– Узнавал. Они то ли предчувствовали, то ли еще что, но у каждой части были подземные убежища, причем не только для людей, но и частично для техники, естественно, не для всей. У них для вертолётов, представляешь, даже лифт есть, чтобы поднимать из убежища. Тут к безопасности и к военным более серьезно относились, чем в моем мире, деньги на все это страшные тратились. Как видишь, пригодилось.

– А из-за чего война началась?

– Да они и сами точно не знают. Пришел приказ из военного министерства с красным кодом. По нему дивизия ушла под землю, прихватив жителей трех деревень и шести хуторов – места тут не очень заселенные – вот через три дня земля и затряслась. Потом полгода ожидали, пока спадет радиация, и начали высылать разведывательные группы. Как ты понимаешь, страна оказалась уничтожена, и вокруг царила анархия. Потом за последующие годы вернули связь с другими убежищами и начали выживать. Вот так все и получилось. Кстати, они тут в подземной оранжерее даже картошку умудрились выращивать. Не для еды, для семян. Вдруг где найдут чистые земли.

– А воевали с кем?

– А, так с Китаем. Тем земель не хватало, решили очистить, так понемногу и началось.

– Разве не с Америкой?

– Не, той вроде как еще больше досталось. Инициатива-то наверняка от них шла.

– Понятно.

– Что там с Алей-то? – спросил я, однако подошедший полковник Дроздов перебил меня:

– Товарищи, извините, что отвлекаю, но самолеты готовы, первая партия детей с матерями к транспортировке подготовлена.

– Какое количество? – спросил Гоголев.

– Восемь взрослых и двадцать шесть детей. Все отобраны медкомиссией из разных бункеров, как самые слабые.

– М-да, я сообщу нашим людям, их сразу встретят, – задумчиво кивнул Гоголев.

– Простите, я забыл спросить, а какое время года сейчас в вашем мире?

– Скоро он станет и вашим, – добродушно усмехнулся Серега. – А время, как и здесь, конец ноября.

– Конец осени, значит. Не самое удачное время для транспортировки детей с сильно ослабленным здоровьем и иммунитетом… О, кстати! Вот подходит подполковник Вершинин, командир медсанбата дивизии. – К нам действительно направился пожилой офицер с сединой на висках. – Насчет перевозок людей лучше поговорить с ним.

Зашедший в штаб офицер, покрутив головой, направился сперва к генералу, где принял штрафную, а уж потом к нам.

– Самолеты готовы, осталось только погрузить людей, они пока под защитой, и можно отправлять. Поспешить бы, кажется, снежная буря надвигается.

– Товарищи! – привлек к себе внимание Гоголев. – Так как один из присутствующих сейчас должен удалиться, давайте его проводим.

Как только остатки водки были разлиты по стаканам, мне сунули с половинной дозой, зная, что я не пью, и произнесли тосты. В основном за благополучный перелет, и чтобы все сложилось. После чего я вместе со своими телохранителями следом за сопровождающим в течение двадцати минут по коридорам, лестницам и один раз проехав на лифте, добирался до переходного тамбура, откуда, облачившись в защиту, мы направились к самолетам, где как раз заканчивали грузить пассажиров – детей и их матерей. Дети в основном были маленькие, даже пара грудничков была.

К моему удивлению, перелет закончился вполне благополучно, несмотря на то что нам пришлось облетать грозовой фронт. После посадки под усиливающимся ветром самолёты начали крепить с помощью ремней к вбитым в землю крюкам, чтобы не снесло, а нас, погрузив в автобус – как раз все влезли – направили под охраной двух бэтээров к порталу, где мы благополучно и перешли в мир СССР, попав под холодный проливной дождь.