Аномалия времени

Спина болела жутко, даже сглатывать слёзы не получилось. Боль разъедала плечо, даже когда я спрятал крылья, не говоря уже про само раненое крыло. Нужно найти укрытие до утра, пока нас не нашли другие выжившие по ту сторону добра.

В ночи нас встретили аккуратные тихие домики c до боли знакомыми, совсем нехорошими символами под окнами.

— Что это за город? — брёл я. Ни разу тут не бывал. Пришлось ветром стащить пару вещичек, что сушились на улице, чтобы спрятать броню и укрыть сухой теплой кофточкой Аврору.

В одном из домов нам наконец открыли. Ну как открыли… просто не успели захлопнуть калитку. Но женщина очень старалась это сделать. Я видел, как она завезла свою дочь внутрь двора и зашла сама, а после ворвался я. Никакие уговоры не помогали упросить её пустить нас переночевать.

— В этом мире нет жалости. На неё я ничего куплю да и вы тоже.

— Тогда как насчёт услуги? — предложил я.

— Вам нечего нам предложить. Уходите.

— А если я её вылечу? — я указал на девушку в инвалидном кресле.

— Вы ещё и издеваетесь?

— Она снова сможет ходить.

— Пшёл вон! — гаркнула женщина, сильнее навалившись на дверь. Но против моей силы она ничего не могла сделать. — На подобное шарлатанство здесь уже давно никто не ведётся. Даже старики!

Интересно, о чём это она?

— Мама, стой! — вдруг сказала девушка. Она многозначительно кивнула на меня. Я ждал, что она что-то шепнёт своей матушке, по губам читать я ещё не разучился, но она лишь молчала, сверля меня странным взглядом. Ничего плохо он не предвещал, но и хорошего тоже.

— Что ты там прячешь? — сварливая крикунья заглянула мне за спину и растерянно захлопала глазами. — Так что же вы сразу не сказали? Смотришь на такую малышку и жалость пробирает до глубины души! — вдруг воскликнула она и раскрыла калитку пошире. — Проходите!

Аврора застенчиво переминалась с ноги на ногу за моей спиной, вцепившись в руку. Я повёл её в дом вслед за… как её зовут?

— Меня зовут Аглая, а это моя бедная доченька Катрин. Она сильно пострадала при осаде нашего маленького городка Тенебриса, но ей уже лучше. Хотя всё ещё кричит во сне бедняжка! Такие страсти пережила!

— Мама! — возмутилась Катрин. — Не болтай попусту.

Знала бы она, что повидала Аврора, так бы не говорила. А ведь на вид девочке не больше двенадцати! Про меня и говорить не стоит.

Аглая вдруг остановилась у двери дома.

— Ты кстати, сказал, что вылечишь мою дочурку. Приступай.

Какой приступай? Сейчас же ночь! Тут самому бы не помереть от кровопотери.

— С рассветом всё сделаю, а пока дайте воды. — последние слова я почти пропел. Случайно. По привычке. Но эффект голоса был поразительный. Не для меня, конечно, я в курсе, как действуют чары голоса что у посланников, что у демонов.

Аглая тут же ринулась на кухню и через пару секунд стояла перед нам со стаканом в руках.

— Мама! Тебе же недавно сустав вправили! — вытаращила глаза на мать Катрин.

— Сама не знаю, что на меня нашло. — стояла в шоке Аглая.

Аврора выпила стакан меньше, чем за секунду и благодарно дёрнула меня за кофту. Ох уж эти голубые глазки. И правда пробирают до глубины души. Ну тех, у кого она есть.

Я умыл девчушку в ванной. Она подёргала за своё платьице.

— Подожди рассвета и у тебя будет всё, что пожелаешь. От этих «леди» мы ничего брать не будем. Не доверяю я им.

Аврора разочарованно вздохнула. Она засыпала на ходу. Я уложил её наверху после скромного ужина.

— Ну и досталось же нам. Ты кстати как в море оказалась?

— Не помню. — пожала плечами Аврора.

Странно, я тоже.

Я пошёл в душ. Снял кофту, броню и застыл от ужаса, стоило только взглянуть в зеркало. На правой ключике рана кровоточила и по ощущениям горела огнём. Такая же оказалась на спине, рядом с правой лопаткой и шла глубоко, как будто меня прошили насквозь. Я открыл правое крыло, вскрикнув от агонии, но тут же зажал рот рукой. Рана на коже тут же исчезла и появилась на крыле. Всё-таки мой страх сбылся. Крылья нельзя одолеть снаружи, но можно поранить изнутри. Редкие случаи и я тому живое доказательство. Ладно, подожду пока заживёт. Год или два.

Я взглянул на своё грязное тело. Сильное, натренированные десятилетиями. Пусть я и не большой, но поджарый. В этом вся суть посланников. Для большой силы требуется сильное тело, так что становясь посланником мышцы начинают работать интенсивнее даже при ходьбе. Этим мы отличаемся от демонов. Они худые, высохшие, потому что мертвы. Их мышцы атрофировались и выглядят они как кость, засохшие мумии. Порою я думаю, им завидно, что они никогда не смогут выглядеть так, как мы, с сильным мышечным корсетом. Хотя их сила не уступает нашей.

— Так, что у меня осталось?

На правом боку выпуклость, «белое тату» — крест сантиметров десять в длину. Ну эта реликвия и так останется со мной, пусть меня хоть с десяток молний ударят. Она другого происхождения и моя по праву Имени. Моего истинного имени. Я высунул язык. На кончике виднелся кругляш со СреброЗнаком «двойственности» внутри. Серебряные сплетения немного горчили на языке. Или я ещё не отошёл от привкуса крови во рту.