Анонимный заказчик

Прошло пять минут, десять. Блошкина все не возвращалась.

Аникин сказал с беспокойством:

- Что она там, уснула? Или теперь по-настоящему сердце схватило? Ведь бабке сто лет в обед.

- Взгляни.

Аникин пошел с веранды в дом. Было слышно, как он кричал в коридоре: "Зинаида Васильевна! Где вы?" Хлопнула одна дверь, вторая. И через минуту Бугаев услышал торопливые шаги по зыбким половицам. "Что-то случилось", подумал он и вскочил со стула.

Аникин раскрыл дверь и сказал с порога:

- Товарищ майор, украли у нее тетрадку. С регистрацией.

- Врет небось, - Бугаев никак не мог простить Блошкиной ее фокуса с обмороком.

- Точно украли. Сайчас она правду говорит.

- Что хоть за тетрадка-то? - поинтересовался Бугаев.

- Домовая книга. По всей форме. Блошкина вести-то вела ее, только в милицию на прописку не носила.

Старуха, растерянная, даже напуганная, сидела в маленькой кухне. На столе перед ней лежал целый ворох старых бумаг - жировок, чеков, описаний и технических паспортов купленных лет тридцать назад телевизоров и велосипедов. И прочего, давно, наверное, пришедшего в негодность и выброшенного инвентаря.

Увидев Бугаева, она сказала, разводя веснушчатыми руками:

- Кому моя тетрадка понадобилась?

- Может быть, в другое место засунули? - спросил Аникин.

- Здесь она у меня, голубушка, лежала. С кухни никогда ее и не выносила.

- Ладно, не в книге дело, - сказал Бугаев, - вы ведь и без книги своих жильцов, наверное, помните?

- Помню, - кивнула Блошкина. - Чего мне их не запомнить.

- Назовите, - попросил Бугаев и подумал с досадой: "Всего-то и дел на одну минуту, а завязли на целый час!"

- Валя Терехова на втором этаже в кабинете живет. Продавщица наша, из гастронома.

Аникин утвердительно кивнул:

- Знаем такую.

- Тоська... - Блошкина сморщилась, напрягая память, и повторила: Тоська, забыла фамилию... Ездит из города. В мансарде живет. И Дмитрий Николаевич, пенсионер. Дачник. Живет только летом.

- Сколько ему лет? - спросил Бугаев.

- Вроде меня, сморчок. - Блошкина кивнула на окно. Бугаев и Аникин увидели в саду благообразного старика с белой головой, сидевшего на скамеечке с книгой в руках.

- А может быть, кто-то в последние дни к вам в гости приезжал? Или к вашим жильцам? - поинтересовался Аникин. - Мужчина какой-нибудь?

- Нет, милый, мужчина в гости не приезжал. Тоську ее ухажер тоже позабыл. Две недели как нету.

- Понятно, - сказал Бугаев, теряя сразу всякий интерес и к Блошкиной, и к ее жильцам, и к нескладному старому дому.

- Кто же мою книгу украл? - спросила Блошкина и с надеждой посмотрела на Аникина. - Вы милиция. Поискали бы.

- Некогда, некогда, Зинаида Васильевна, - отмахнулся Аникин, устремляясь вслед за Бугаевым к дверям.

- Некогда! - сердито бросила Блошкина. - Я сейчас заявление напишу и принесу к вам в отделение. Будешь искать как миленький.

Идя по шаткому коридору, Бугаев вдруг подумал о том, что не догадался выяснить у старухи еще одну деталь, и круто развернулся, чуть не сбив семенящую следом Блошкину.

- Бабуся, а никто не съехал от вас в последние дни?

- Господи, твоя воля! - испуганно отшатнулась Блошкина. - С ног ведь, леший, собьешь!

- Ну, так как? Никто не съезжал? - повторил Бугаев.

- Шил один бука два месяца. И съехал как нелюдь, даже не попрощался.

- Когда съехал?

- Когда, когда... Третьего дня съехал. - Старушка засомневалась. Или четвертого?

- Днем съехал? - спросил Семен, уже предчувствуя ответ.

- Ночью ему приспичило. Ушел и записки даже не оставил.

- Не прихрамывал?

Старуха пожала плечами:

- А кто его знает? Я не присматривалась. - Она задумалась. Потом сказала: - Может, и припадал на одну ногу. А может быть, мозоль натер новыми ботинками. Он, помню, коробку "скороходовскую" выбрасывал.

- Ну и ладно, - сказал Бугаев, успокаиваясь. Он был готов теперь простить Блошкиной все ее представление, потерянную домовую книгу и непрописанных жильцов. - Сядем теперь рядком да поговорим ладком. А то остановились посреди коридора, доски здесь гнилые, того и гляди, рухнем. Ведь рухнем, Зинаида Васильевна?

- Можем, - Блошкина еще не могла понять, почему это у чернявого милиционера так резко переменилось настроение. - Пойдем опять на веранду, что ли? - поинтересовалась она.

- Зачем на веранду? - весело сказал Бугаев. - Пойдем в ту комнату, где ваш беглец жил. Там вы еще никого не поселили?

- Нет. Не поселили. Вот тут его комната, рядом с кухней.

Бугаев обернулся. Оказалось, что Аникин стоит как раз перед обитой черным дерматином дверью сбежавшего жильца.

- Там не закрыто, - сказала старуха.

Аникин толкнул дверь и пропустил в комнату Бугаева. Следом вошла Блошкина и остановилась у порога как вкопанная.

- Ой! - прошептала она испуганно. - Обокрали! - И схватилась за сердце, готовясь снова упасть в обморок.