Анонимный заказчик

- Да. И номер квартиры. И фамилия вашего друга. И сколько вы у него пробыли... Но только давайте не будем торопиться, Борис Дмитриевич. Побеседуем спокойно, обстоятельно. Это поможет и мне и вам. Время у нас есть. - Он взглянул на часы - было без четверти четыре.

...Со стороны могло показаться, что сошлись два приятеля, давно не видевшие друг друга, и один рассказывает другому о своей недавней поездке на Карельский перешеек. От внимательного наблюдателя, правда, не ускользнула бы одна деталь: у рассказывающего не чувствовалось обычного в таких случаях энтузиазма, так украшающего любой рассказ о путешествии. Даже о таком недалеком.

Осокин говорил спокойно, иногда пускался в подробности, мало интересовавшие Корнилова, но полковник не останавливал его, лишь изредка задавал вопросы: в какое время проехал пост ГАИ в Лахте? Не встретилась ли на пути от Солнечного до Зеленогорска патрульная милицейская машина?

Но он даже не спросил Бориса Дмитриевича о самом главном - не видел ли он на пятьдесят пятом километре человека? Не выскочил ли кто неожиданно из кустов? Корнилов не задал пока ни одного из тех вопросов, которых так боялся Осокин. Зато спросил неожиданно:

- У вас, Борис Дмитриевич, на каком бензине "жигуленок" бегает?

- На семьдесят шестом. Мне поставили прокладку... - И, с вызовом посмотрев на Корнилова, добавил: - Это не преследуется законом?

- Да как вам сказать... Если не покупать за бесценок государственный бензин у водителей грузовиков, то не преследуется.

- Слава богу! - демонстративно вздохнул Осокин. - Я заправляюсь только на бензозаправочных станциях.

- Кстати, а почему у вас в багажнике не было канистры с бензином?

- Перестал возить с собой. Напугал приятель - сказал, что в случае аварии может загореться.

- Вряд ли, - усомнился Корнилов. - Перестраховщик ваш приятель. Все возят с собой канистры. - И быстро, без всякого перехода, спросил: - А где вы заправлялись в ту ночь? Или в то утро?

- Нигде. До нашей дачи - семьдесят. Обратно я ехал Верхне-Выборгским шоссе. Этот путь подлиннее, но ведь бак-то на четыреста километров рассчитан.

- Борис Дмитриевич, - ласково сказал Корнилов, - вы же умный человек. Неужели вы так плохо о нас думаете?

Осокина бросило в жар. Он только сейчас вспомнил, что хмурый дотошный эксперт, осматривая его "Жигули", включал зажигание. Значит, видел, что бак был почти полон.

"Дурак, - выругал он себя, - чего я стал врать? Почему растерялся? Это ж такая глупость - скрывать, сколько было бензина! Да хоть сколько! Мало ли заправочных станций на трассе!" И тут же понял, что запутывается всерьез: заправочных станций действительно было мало. На том пути, который он показал по карте полковнику, всего три. На одной из них он и заправлялся рано утрЬм. Его машина была в то время на стоянке единственной. И женщина, заправлявшая его "Жигули", могла заметить вмятину на радиаторе. Могла запомнить, что клиент нервничал. А он и правда очень нервничал. Поспорил с ней о чем-то...

- Значит, все-таки заправлялись? - добродушно сказал Корнилов. Его не покидало веселое, ироническое состояние, которое он почувствовал, узнав в Осокине ночного автомобилиста из далекого прошлого. - Забыли, наверное. Но теперь, мне кажется, вспомнили. Значит, помните и на какой станции заправлялись?

"Станции три, - лихорадочно думал Осокин. - Проверить легче легкого. Сейчас надо говорить правду".

И спокойно, глядя прямо в глаза Корнилову, ответил:

- В Зеленогорске.

- А в какое время?

Полковник, так медлительно и добродушно обсуждавший поначалу ночную поездку Осокина, вдруг вцепился в него словно клещами, не давая времени обдумать ответ.

- В семь. Может быть, в семь с минутами, - Осокин назвал правильное время и, только уже назвав, понял, что и на этот раз поступил правильно.

- А на даче у вас есть гараж?

- Есть, - сказал Осокин, догадываясь, каким будет следующий вопрос Корнилова.

Но полковник спросил у Бориса Дмитриевича совсем не о том, держит ли он, как всякий запасливый автомобилист, пару канистр с бензином в своем гараже.

- Чем вы занимались пятого августа? - спросил Корнилов, как будто неожиданно потерял всякий интерес к поездке Осокина.

- Что вы имеете в виду?

- Просто, хотел знать, как проводят свободное время преподаватели вузов. У вас ведь сейчас отпуск?

- Да нет. Конрультации для заочников... С первого принимаю экзамены... - Осокин пожал плечами. - Но бывают и совсем свободные дни.

- А пятого? Что делали пятого?

Осокин задумался.

- Борис Дмитриевич, - попросил Корнилов, - постарайтесь вспомнить все поточнее. С кем встречались, время... Меня интересуют даже мелочи - кого встречали, выходя из дома? Кому звонили? Кто звонил вам? И всякий раз старайтесь припомнить время. Указать его поточнее. Я понимаю, это нелегко, но иногда маленькая деталь все ставит на свои места. Например, полуденная пушка.

- Пушка? - удивился Осокин.

- Ну, конечно. Петропавловская... Пальнет, поневоле вспомнишь о времени.

Борис Дмитриевич улыбнулся. Первый раз с начала их беседы.