Антарес

Поскольку корабль нес на себе следы космической битвы, альтанцы тотчас снарядили еще одну разведывательную экспедицию. Первым делом корабль отправился в систему Напье, на планету Нью-Провиденс, где когда-то жили предки альтанцев, прежде чем переселиться в систему Валерии. Взору участников экспедиции предстал покинутый мир — ни единой живой души.

Тот факт, что колонии на Нью-Провиденс больше нет, расстроил альтанцев, но не удивил. Астрономы давно предупреждали, что пятнадцать световых лет, отделявших Напье от Антареса, не спасут систему от испепеляющей ярости сверхновой. Альтанцев потрясло иное — то, какими они застали города на Нью-Провиденс. Обрушившийся на планету мощный поток фотонов и других заряженных частиц в считанные часы убил все живое, но он никак не мог нанести вреда бетону, камню и стали. Неудивительно, что альтанцы ожидали застать пустынные, но нетронутые города.

Увы, их взору предстала картина жуткого разрушения. Планета лежала в руинах, словно после ядерной бомбардировки. Потрясенные этим зрелищем, альтанцы принялись разбирать развалы в надежде отыскать хоть какую-нибудь разгадку случившегося. Но то, что они обнаружили, повергло исследователей в еще большее изумление. Нет, жители планеты отнюдь не истребили себя в междоусобицах. Колонисты пали жертвой нападения со стороны неизвестных доселе кентавроподобных существ, которых жители Нью-Провиденс называли рьяллами.

Вскоре после того, как им стало известно о существовании племени космических бандитов, альтанцы отправились в систему Хеллсгейт, где в свое время жители Нью-Провиденс основали дочернюю колонию. В найденных свидетельствах говорилось, что именно сюда в поисках спасения бежали те из жителей Нью-Провиденс, кому повезло остаться в живых.

Альтанские корабли вошли в систему Хеллсгейт и быстро установили контакт с колонистами. Выяснилось, что Мир Сандарсона, или Сандар — так местные жители называли свою планету, — воюет с рьяллами уже больше столетия. Не успела экспедиция альтанцев подойти к концу, как они сами имели возможность стать не только свидетелями, но и участниками космической баталии.

* * *

Ричард Дрейк резко проснулся от какого-то приглушенного гула, доносившегося снаружи. Сначала он решил, что это крик калу — этот зверь выходил на охоту по ночам. Затем, стряхнув с себя остатки сна, вспомнил, что в окрестностях Хоумпорта калу не водятся вот уже больше столетия.

— Что это? — прошептал он в темноте. Лежавшая рядом с ним Бетани тоже проснулась.

— Ой, оказывается, я заснула! Который час? — немного погодя спросила она.

Дрейк посмотрел на светящиеся в темноте цифры хронометра — они словно повисли над тумбочкой.

— Почти двадцать ноль-ноль. А что это за шум снаружи?

Бетани присела в постели и прислушалась.

— А, это сирена космической атаки. Сегодня утром объявили, что будут проводиться учения.

— Откуда тебе известно, что это не настоящая тревога?

— М-м-м, — задумалась Бетани. — По-твоему, рьяллы нападут как раз в тот момент, на который запланированы учения?

Дрейк рассмеялся.

— Почему бы нет, будь у них такая возможность. Но сначала им пришлось бы прошмыгнуть мимо сандарцев. Ну а поскольку нам не известно ни о каких крупных успехах рьяллов в системе Хеллсгейт, можно предположить, что пока мы в относительной безопасности.

— Ричард, будь добр, деполяризуй окно. Хочу взглянуть на ночное небо.

— А где кнопка?

— На тумбочке, рядом с часами. Маленький выключатель для света, большой круглый — для окна.

Дрейк пошарил рукой в темноте и, нащупав на тумбочке круглую выпуклость, повернул ее по часовой стрелке. В следующий момент одна из стен спальни исчезла, вернее, огромное — от пола до потолка — окно стало полностью прозрачным.

За окном стояла тихая ясная ночь. На другом берегу реки Тигрис весело мерцали огни Хоумпорта, а на западном конце небосклона, у самого горизонта, светился Антарес. Казалось, будто над спящей планетой разлито серебристое свечение ртутной лампы.

Прямо у них за окном этот призрачный свет отражался в неторопливых водах Тигриса; а в ночной тишине по серебристой ленте реки вверх по течению медленно плыла прогулочная лодка.

Бетани перевернулась на живот.

— Ричард, ты посмотри, какая ночь! Какое волшебство! Просто загляденье!

Дрейк кончиками пальцев медленно провел по ее спине:

— Это ты у меня загляденье!

Где-то вдали, едва слышно, все еще раздавалось завывание сирены, но вскоре и оно смолкло.

— Все, кажется, отбой, — произнесла Бетани. — Интересно, будет от этих учений хоть какой-то толк, если рьяллы все-таки нападут.

— Вряд ли, — ответил Дрейк. — Учения нужны лишь для того, чтобы настроить людей на соответствующий лад. Уж если человека среди ночи выдергивают из постели и заставляют бежать в бомбоубежище, то все остальные издержки военного положения его уже почти не волнуют.

— Вот и мне всегда так казалось. Да, кстати, ты не проголодался?

— Как волк.

— Тогда снова сделай окно матовым и зажги свет. А я пока что-нибудь приготовлю. Мы можем с тобой поесть на балконе. Заодно полюбуемся закатом Антареса.

— Как пожелаешь, моя дорогая.