Античные государства Северного Причерноморья

Политическую историю Ольвии в домитридатовскую эпоху письменные источники освещают очень плохо. Надписи и археологические материалы рисуют нам картину оживленных торговых сношений Ольвии со многими городами Средиземноморья и Причерноморья (Бондар М.М., 1954а; 1954б; 1957; 1961; Леви Е.И., 1958а; Каришковський П.I., 1959а; Карышковский П.О., 1961б; 1964; 1965а; Брашинский И.Б.

, 1960; 1963а; 1963б; 1967; 1968в; 1968г; НО). Можно предполагать, что Ольвия поддерживала с этими городами и какие-то политические связи. По археологическим находкам восстанавливаются обширные торговые связи Ольвии с варварскими племенам и, прежде всего, с населением Побужья, Приднепровья и прилегающих областей (Бондарь Н.Н., 1955; Бондар М.М., 1956а, б; Онайко Н.А., 1960; 1962; 1966а, б; 1970а). Особенно активны эти связи были в V–III вв. до н. э., когда воздействие транзитной торговли Ольвии может быть прослежено до отдаленнейших районов Поволжья и Приуралья (Граков Б.М., 1947; Шелов Д.Б.

, 1969б). Это широкое развитие торговли с населением степей и лесостепей предполагает наличие в основном мирных отношений ольвийского полиса и окружающего варварского населения. Об этом же свидетельствует и обилие неукрепленных сельских поселений вокруг города. Правда, к середине V в. до н. э. число этих поселений резко сокращается, что может быть связано с активизацией скифов-кочевников в северо-западном Причерноморье, но уже в IV в. до н. э. вновь возникает большое число поселений в хоре Ольвии. О мирных взаимоотношениях Ольвии со скифами говорит и история скифского царя Скила, рассказанная Геродотом (IV, 78, 79).

До сих пор не выясненным остается вопрос об отношении Ольвии к первому Афинскому морскому союзу, поставленный еще В.В. Латышевым (Латышев В.В., 1887). Одни исследователи признают возможным или вероятным включение Ольвии (и долгих северочерноморских городов) в этот союз (Карышковский П.О., 1960а), другие такую возможность отрицают (Жебелев С.А., 1953, с. 181 сл.; Брашинский И.Б., 1955; 1963а). В 331 г. до н. э. Ольвия оказалась объектом завоевательной политики наместника Александра Македонского во Фракии Зопириона, предпринявшего поход против Скифии (Латышев В.В.

, 1887; Жебелев С.А., 1953, с. 41 сл.; Suceveanu А., 1966; Iliescu V., 1971). Зопирион подошел к Ольвии, по-видимому, находившейся в союзных отношениях со скифами, и осадил ее. Ольвиополиты были вынуждены предпринять чрезвычайные меры: дать права гражданства проживающим в городе иностранцам, объявить кассацию долгов и даже отпустить на волю рабов, о чем сообщает Макробий (Sat, I, II, 33). Хотя Зопириону и не удалось взять Ольвию, а затем, по сообщению Юстина (XII, 2, 16; XXXVII, 3, 1), он был уничтожен со всей его армией скифами, осада стоила ольвиополитам многих усилий и привела к некоторому упадку города (Леви Е.И., 1956; Славин Л.М.

, 1959а). Вероятно, с укреплением государственно-правовых институтов Ольвии после отражения Зопириона связано возобновление тесных договорных отношений между Ольвией и ее метрополией Милетом, отразившееся в специальном договоре об исополитии, т. е. о взаимном даровании гражданских прав милетцам в Ольвии и ольвиополитам в Милете (Жебелев С.А., 1953, с. 38 сл.).

С III в. до н. э. положение Ольвии ухудшается. Более сильные экономически боспорские торговцы частично вытесняют ольвийских купцов из некоторых районов Причерноморья (Славин Л.М., 1959а), хотя это вытеснение вряд ли имело такой полный характер, как это иногда представлялось исследователям ранее (Онайко Н.А., 1970а). Важнее было резкое изменение военно-политической обстановки в степях. Постепенное продвижение на запад сарматских племен, создание скифского государства в Крыму с центром в Неаполе на Салгире, активизация военной деятельности скифов и стремление их к морскому побережью и приморским центрам создали новую ситуацию в Причерноморье. Мирные торговые сношения в эту эпоху все чаще прерываются военными столкновениями между скифскими и другими местными племенами, с одной стороны, и античными государствами — с другой (Гайдукевич В.Ф., 1955).

Одновременно с возрастанием силы и активности местных племен происходит постепенное экономическое и политическое ослабление античных государств Северного Понта, вызванные не только наступлением варваров, но и изменением экономической ситуации и общим кризисом полисной системы. Одним из ярких проявлений этого кризиса было усиление классовых противоречий, выделение богатой городской плутократии, противостоящей всему остальному населению и держащей в своих руках всю экономическую жизнь полиса (Шафранская Н.В., 1951).