Античные трагедии

Не властен смертный бога осквернить!

Нет, нет, не быть царевичу в могиле!

И мудрецов крушенье терпит мудрость,

Когда прикрыть неправду дела дымкой

Красивых слов внушает им – корысть.

Тиресий

О люди!

Кто точно взвесит, кто из вас рассудит…

Креонт

О чем вещаешь снова ты, старик?

Тиресий

¹⁰⁵⁰ Насколько лучший дар – благоразумье?

Креонт

Насколько худший – неразумье, мнится.

Тиресий

Своей болезни сущность ты назвал!

Креонт

Не стану бранью отвечать пророку.

Тиресий

А кто сказал, что я в вещаньях – лжец?

Креонт

Волхвам стяжанье свойственно бывает.

Тиресий

А произвол разнузданный царям!

Креонт

Ты с государем говоришь! Забыл?

Тиресий

Нет, помню: мне же царством ты обязан.

Креонт

О, мудр ты, мудр: когда б и честен был…

Тиресий

¹⁰⁶⁰ Не вынуждай сокрытое открыть!

Креонт

Что ж, открывай! Но не корысти ради.

Тиресий

Моя корысть на пользу лишь тебе.

Креонт

Свое решенье я не продаю!

Тиресий

Запомни же. Немного вех ристальных

Минуют в горних Солнца бегуны —

И будет отдан отпрыск царской крови

Ответной данью мертвецам – мертвец.

Ты провинился дважды перед ними:

Живую душу, дщерь дневного света,

В гробницу ты безбожно заключил,

¹⁰⁷⁰ А тьмы подземной должника под солнцем

Удерживаешь, не предав могиле

Нагой, несчастный, полный скверны труп.

Он не тебе подвластен и не вышним —

Ты заставляешь их его терпеть!

И вот, покорный Аду и богам,

Уж стелет сеть нещадного возмездья

Эриний сонм – и ты падешь в нее,

Равняя кары и обиды чаши.

Корысть вещанье мне внушила, да?

Дай срок: ответят из твоих покоев

Мужчин и женщин стоны за меня.

¹⁰⁸⁰ И города соседние возропщут

В бурливых сходах на тебя, в чьих стогнах

Голодный пес, иль дикий зверь, иль птица

Тлетворной плоти клочья схоронили,

Бесчестя смрадом чистый двор богов.

Стрелком меня назвал ты. Верно; в гневе —

Его ж ты вызвал – много горьких стрел

Пустил я в грудь твою. Не промахнулся

Мой лук: от их ты жара не уйдешь.

(мальчику)

Меня же, сын мой, в путь веди обратный.

Пусть терпят спесь его, кто помоложе.

Язык ему полезно обуздать

¹⁰⁹⁰ И мысль направить по пути благому.

Уходят.

Корифей

Пророк ушел; пророчество осталось

Ужасное. Прошло немало лет

С тех пор, как кудри черные мои

Засеребрились; но вещаний лживых

Я не запомню от него, мой царь.

Креонт

Сказал ты правду; я и сам смущен.

Что ж, уступить?… Ах, больно!.. Но больнее

В несчастья цепи душу заковать.

Корифей

Благоразумью следуй, государь!

Креонт

Что делать? Молви! Я на все согласен.

Корифей

¹¹⁰⁰ Освободи из подземелья деву;

Погибшего могилою почти.

Креонт

Так должен поступить я? Вправду так?

Корифей

Да, государь, не медля. Божьи Кары

Стремительно виновных настигают.

Креонт

Ах, трудно побороть души упорство,

Но с Неизвестным в спор вступать – безумье.

Корифей

За дело, царь, – не доверяй другим!

Креонт

Пойду немедленно. Скорее, слуги!

И те, что здесь, и прочие: секиры

¹¹¹⁰ Возьмите, и вперед – на скорбный холм.

И я, – коль так решил теперь, – то узел

Сам затянув, – сам развяжу его.

Боюсь, что лучше доживать нам век свой,

Храня давно завещанный закон.

Уходит вместе со слугами по направленью к полю.

Стасим V

Хор

С т р о ф а I

Многозванный, краса и любовь

Кадмейской девы,

Зевса семя, молнии сын!

Тобой Италия полна,

Ты Элевсина славишь

¹¹²⁰ Луг святой, народов приют,

На лоне Деметры сияя.

Ты в нашей живешь земле,

Где вакханки поют,

Брег влажнит Исмена струя,

И сев взошел змеиный.

А н т и с т р о ф а  I

Средь багрового дыма, поверх скалы

двуглавой,

Где журчит Касталии ключ,

Под звон кимвалов реешь ты

¹¹³⁰ В нимф хороводе горных.

В плющ убрал ты Нисы услон,

В лоз винных и пурпур и зелень —

И все ж ты стремишься к нам,

Чтоб при крике твоих

Слуг бессмертных снова познать

Веселье стогн фиванских.

С т р о ф а II

Бог, взлюбивший Фивы,

Где родила тебя мать,

Молнией сраженная, —

¹¹⁴⁰

О гряди! Болен град: тяжек недуг!

Ты очистить властен его.

С высот Парнасских чистой стопой к нам гряди,

Презри гнев рокочущих волн пролива!

А н т и с т р о ф а  II

В твою честь пылает

Алмазных звезд хоровод;

Ты ночных веселий царь!

О, явись! Светлый бог, Зевса дитя!

¹¹⁵⁰ Пусть наш град вакханок твоих

Неистовый восторг огласит в тьме ночной,

Твою славя честь, Дионис-владыка!

ЭКСОД

Со стороны поля показывается Вестник – слуга Креонта.

Вестник

Соседи дома Кадмова! по правде

Мы не должны ни горькой, ни счастливой

Жизнь человека называть – до смерти.

Вот счастья баловень – вот горя сын —

И что ж? Случайность манием единым

Того низвергнет, этого возвысит,

¹¹⁶⁰ А как – того не скажет и пророк.

Доселе думал я: чья жизнь завидней

Креонтовой! Он город от врагов

Освободил, он в блеске самодержца

Им управлял, среди детей цветущих.

А ныне – все погибло. Ведь когда

Свет радости угас для человека —

Он не живой уж, он – бродячий труп.

Сбирай в чертог свой все богатства мира,

Венчай чело властителя венцом:

¹¹⁷⁰ Коль радости лишен ты – за величье

И тени дыма я не дам твое.

Корифей

Каким же горем взыскан царский дом?

Вестник

Кто умер… а живой – виновник смерти.

Корифей