Антигитлеровская коалиция — 1939. Формула провала

8 мая в Москву поступил английский ответ на советское предложение трехстороннего пакта, в котором Советскому Союзу предлагалось помочь Англии и Франции, если они вступят в войну в силу взятых на себя обязательств в отношении Польши и Румынии. По мнению английского руководства, союз с СССР перекрыл бы путь к англо–германской договорённости, что могло привести к войне, а этого Лондон стремился избежать, поэтому английское предложение не содержало упоминаний о помощи Москве. Германское руководство решило активизировать зондажи СССР, но в ходе контактов 9, 15 и 17 мая советская сторона отмечала, что именно от Берлина зависит улучшение двусторонних отношений. Тем временем новые советско–польские контакты 8, 10 и 11 мая показали, что Варшава не собирается сближаться с Москвой и привлекать её к решению европейских проблем[730].

11 мая в передовой статье газеты «Известия» анализировались изменения международной ситуации в последние недели. По мнению газеты, остановить агрессию может только союз Англии, Франции и СССР, но эта позиция советского руководства не находит поддержки в Лондоне и Париже, которые не хотят равноправного договора с Москвой. В статье утверждалось, что Советский Союз не имеет пактов о взаимопомощи ни с Англией, ни с Францией (?!), ни с Польшей[731]. В тот же день в Монголии на р. Халхин–Гол начались столкновения советских и японских войск, продолжавшиеся во все возрастающем масштабе до начала сентября 1939 г. 14 мая советская сторона вновь предложила своим западным партнёрам заключить договор о взаимопомощи с военной конвенцией и дать гарантии малым странам Центральной и Восточной Европы. В тот же день Англия неофициально предложила Германии углубить экономические переговоры

[732].

17 мая по разведывательным каналам Москва получила информацию о намерениях Германии разгромить Польшу, если та не примет германские предложения, и «добиться нейтралитета» СССР[733]. Советское руководство было заинтересовано в её проверке и в отслеживании позиции Варшавы в отношении Берлина. Со своей стороны СССР вновь напоминал Польше о готовности договориться о размерах советской помощи[734]

. 30 мая Бек заявил, что «следовало бы ещё раз сделать попытку разумного компромисса» с Германией[735]. Советская сторона прекрасно понимала, что Польша ищет соглашения с Германией, которое не выглядело бы «как капитуляция»[736], а также и то, что по мере углубления кризиса шансы Советского Союза получить более приемлемые предложения от заинтересованных сторон будут только возрастать.

Тем временем в мае 1939 г. Польша предложила Франции подписать декларацию о том, что «Данциг представляет жизненный интерес для Польши», но Париж уклонился от этого. В ходе переговоров Польши с Францией (14-19 мая) и Англией (23-30 мая) западные страны не скупились на общие обещания помощи Варшаве в случае германского нападения. Однако это было заведомым обманом, поскольку никаких наступательных действий на западе Германии англо–французское командование не предусматривало вообще[737]. Более того, уже 20-25 мая Лондон предложил Парижу план передачи Данцига Германии. 27 мая Англия просила Польшу в случае обострения ситуации вокруг Данцига не предпринимать никаких действий без консультации с Лондоном и Парижем. 30 мая Варшава ответила согласием, но указала, что возможна ситуация, когда будут необходимы быстрые действия[738].

20 мая германская сторона предложила СССР возобновить экономические переговоры, а советская сторона намекнула на необходимость подведения под советско–германские отношения «политической базы», то есть предложила Германии внести конкретные предложения. В тот же день Берлин получил из Лондона сведения о трудностях на англо–франко–советских переговорах, а Франция зондировала Германию на предмет улучшения отношений. Поэтому 21 мая германское руководство решило не торопить события в Москве.

22 мая Германия и Италия подписали «Стальной пакт». 23 мая, выступая перед военными, Гитлер заявил, что для возвращения в число «могущественных государств» следует «при первом же подходящем

случае напасть на Польшу», обеспечив нейтралитет Англии и Франции. 24 мая Англия решила какое–то время поддерживать переговоры с Советским Союзом, и 27 мая Москва получила новые англо–французские предложения, предусматривавшие заключение договора о взаимопомощи на 5 лет, консультации в случае необходимости, но упоминавшие Лигу Наций. Этот шаг Англии, в свою очередь, подтолкнул Германию 30 мая вновь попытаться уточнить в Москве, что означает фраза о «политической базе», но советская сторона предпочла занять позицию выжидания[739].