Антикиллер

– Но того-то закопал!

– Нет, милая! Я – антикиллер! И если дам укорот твоему Амбалу, то не за деньги.

На следующий день с утра педантичный Лис позвонил в Управление ФСК.

– Пырьев слушает! – отозвался энергичный голос.

– Здорово, Иван. Коренев.

В трубке помолчали.

– Я вернулся. Дело сфальсифицировано, наконец разобрались.

– Да? – Тон был недоверчивым. Подполковник помнил, какое заключение по пленке дала первая экспертиза.

– Да. Но сейчас речь не обо мне. Бсть информация, возможно, она по вашей части.

– Да? – На этот раз контрразведчик заинтересовался. Он знал возможности Лиса по добыванию информации.

– В воскресенье в «Аксинье» утонула в ванне девчонка.

– Так...

– Она путалась с важным военным из Москвы.

– Так...

– Он ушел от нее и попал под машину...

– Так... – Каждое «так» звучало все разочарованнее.

– А она болтала, что его убили.

На этот раз никакой реакции собеседника не последовало.

– И через два дня сама утонула. Кроме военного, у нее был какой-то кавказец.

Пырьев молчал.

– Все, – подытожил Лис.

– При чем здесь мы? Это дело милиции, – вяло отозвался подполковник.

– Я пока работаю не в милиции. Но спускать оперативные данные в канализацию не люблю. Хочешь – проверяй, используй, закручивай. Не хочешь – забудь. Дело твое!

– Спасибо за содействие ФСК, – казенным голосом сказал Пырьев. – Всего доброго.

«Какой-то он напряженный», – подумал Лис. Он сделал то, что считал необходимым, и сейчас переключался на предстоящую задачу.

Подполковник Пырьев был напряжен потому, что в условиях отработки мероприятий, связанных с планом «Зэт», телефонные переговоры сотрудников выборочно прослушивались сектором внутренней безопасности по скользящему графику. Контакты со вчерашним осужденным вряд ли могли украсить послужной список, а неиспользование поступившей информации свидетельствовало о снижении бдительности, что тоже не способствует карьере контрразведчика. Звонок Коренева принес одни хлопоты. Тяжело вздохнув, подполковник принялся писать рапорт.

Через час генерал Лизутин начертал на рапорте косую резолюцию: «Т. Карнаухов! Не идет ли речь о смерти майора Малинкина? Совместно с представителем ГУО проверьте этот факт и доложите результаты».

* * *

От случайностей не застрахован никто. Случайности позволяли раскрыть самое хитроумное преступление, они же проваливали всесторонне продуманные операции уголовного розыска. Нелепые смерти очень часто есть проявление неблагоприятных случайностей.

Подполковник Крылов все это хорошо знал. После ухода Коренева он доложил материалы Ныркову, и тот без особого энтузиазма передал их следователю. Крылов дождался, пока Хасьянова отправят в камеру, дал несколько указаний подчиненным и отправился домой.

Он чувствовал усталость и, что хуже всего, угнетенность. Криминальная жизнь в Тиходонске развивалась сама по себе, деятельность подразделений милиции, в том числе и Управления по борьбе с организованной преступностью – сама по себе. Процессы шли параллельно и практически не пересекались.

Даже самый добросовестный опер выполнял повседневную работу, понимая, что практического результата не наступит. Ну накопят толстую папку оперативной информации, ну возьмут с поличным двух-трех быков... Потом вступает в действие отлаженная машина разрушения дела: судья освобождает задержанных под залог или подписку о невыезде, свидетели и потерпевшие отказываются от показаний, следствие приостанавливается либо прекращается вовсе. Иногда какую-то «шестерку» все же отдают под суд. Но издевательски мягкий приговор выглядит насмешкой над рывшими землю оперативниками.

Эта новая система уже стала привычной, желающих бороться с ней, подставлять грудь под ножи и пули становится все меньше, тем более что и ножи, и пули, и гранаты в окно не заставляют себя ждать. Убийство мента уже никого не удивляет, коллеги не объявляют, как когда-то, кровную месть всему преступному миру, не отбивают почки убийце и не подводят под «вышку». Нынче менты, как и все граждане, – каждый сам по себе.

Рыба воняет с головы. Если тем, наверху, ничего не нужно, то и внизу настроения соответствующие. Что руководителей Системы беспокоит? Один приказ грознее другого спускается: происходят потери оружия, усилить контроль, принять меры к недопущению! А сколько приказов о недопустимости потерь личного состава издано? За двадцать пять лет службы Крылов ни одного не припомнит! Выходит, железяки, которые сотнями тысяч по стране гуляют, важнее жизни сотрудника!

Вот начальники на местах и «усиливают контроль»: запрещают постоянное ношение – и баста! Мало ли что по закону положено – если пистолет лежит в оружейке, то его точно не потеряют. И не применят лишний раз, не будет прокуратура копать да уголовным делом грозить. Значит, начальнику спокойней.

Вот и Нырков распорядился оружие посдавать. «На операции – берите, а просто так – незачем». У бандитов такого приказа нет, каждый второй – с пушкой, а то и с автоматом или гранатой.