Антинюрнберг. Неосужденные...

Таким образом, можно утверждать, что Германия, вынужденная с каждым новым месяцем войны обращаться в деле снабжения своей промышленности ко все более и более существенным изъятиям сырья и ресурсов из-за границы — этим самым непрерывно генерировала недовольство в тех странах, откуда осуществлялись эти поставки. И чем выше был объем этих поставок-тем выше был рост этого недовольства; союзники Третьего рейха, вынужденные экспортировать в Германию свое сырье в виде товарных кредитов, теоретически еще могли (до июня 1944-го) рассчитывать на то, что когда-нибудь немцы все же рассчитаются за взятое добро — оккупированные же страны вынуждены были отдавать свое кровное даром. Поэтому нет ничего удивительного в том, что на оккупированных территориях (и даже в союзных Рейху государствах) народное недовольство непрерывным немецким ограблением вылилось в Движение Сопротивления.

Немцы понимали это очень хорошо — но сделать ничего не могли; встречных поставок своих товаров союзникам (и хотя бы в небольшой степени на оккупированные территории) они наладить не имели возможности, за отсутствием оных товаров, рассчитываться же за сырье и ресурсы валютой для них было невозможным — опять же, за отсутствием таковой. То есть фальшивые фунты стерлингов немцы, конечно, время от времени вбрасывали в мировую экономику — но по сравнению с тем объемом сырья, которое они импортировали, это были жалкие крохи.

Немецких оккупантов ненавидели и во Франции, и в Польше, и в Югославии, и на захваченной ими территории СССР; не любили их и в тех странах, которые добровольно выбрали союз с Германией — в той же Венгрии или Румынии. И эта всеобщая нелюбовь перманентно подпитывалась постоянным и непрерывным грабежом, осуществляемым Германией как на оккупированных землях (явно), так и на союзных ей территориях (завуалировано). Немец для большинства европейцев стал если и не кровожадным садистом и убийцей — то, во всяком случае, неприятным типом, способным в любое время открутить медные дверные ручки в вашем доме и реквизировать свинью, мирно похрюкивающую в вашем сарае.

Поэтому и немудрено, что союзные армии, вошедшие в Европу с запада и, в меньшей степени, с востока, были восприняты абсолютным большинством европейцев как ОСВОБОДИТЕЛИ — ибо так это и было на самом деле.

Часть III. Идеология и внешняя политика

Небольшое предисловие

В этой части автору придется обильно и часто цитировать самую ужасную книгу всех времен и народов — “Мою борьбу” Адольфа Гитлера; посему автор считает нужным подчеркнуть, что далек от того, чтобы разделять взгляды фюрера Третьего рейха — во всяком случае, те, которые подпадают под действия 282-й статьи УК РФ, предусматривающие наказание за разжигание межнациональной розни. Автор оную рознь ни в коем случае не собирается разжигать!

Ну а теперь по существу вопроса.

“Агрессивная сущность германского национал-социализма” хотя и считается сегодня безусловной аксиомой, но все же иногда, для проформы, доказывается — так, мимоходом, несколькими цитатами из “Майн кампф”; отечественным клеймителям фашизма особенно полюбилась вот эта:

“Мы, национал-социалисты, совершенно сознательно ставим крест на всей немецкой иностранной политике довоенного времени. Мы хотим вернуться к тому пункту, на котором прервалось наше старое развитие 600 лет назад. Мы хотим приостановить вечное германское стремление на юг и на запад Европы и определенно указываем пальцем в сторону территорий, расположенных на востоке. Мы окончательно рвем с колониальной и торговой политикой довоенного времени и сознательно переходим к политике завоевания новых земель в Европе.

Когда мы говорим о завоевании новых земель в Европе, мы, конечно, можем иметь в виду в первую очередь только Россию и те окраинные государства, которые ей подчинены”.

Соответственно, французские “борцы с фашизмом” неизменно вытаскивают на свет Божий другую цитату — правда, прямо противоположного содержания:

“Мы должны до конца понять следующее: самым смертельным врагом германского народа является, и будет являться Франция. Все равно, кто бы ни правил во Франций-Бурбоны или якобинцы, наполеониды или буржуазные демократы, республиканцы-клерикалы или красные большевики-конечной целью французской иностранной политики всегда будет захват Рейна. И всегда Франция, чтобы удержать эту великую реку в своих руках, неизбежно будет стремиться к тому, чтобы Германия представляла собою слабое и раздробленное государство”.

Британцы же всячески открещиваются от надежд Гитлера на создание англо-немецкого союза. Дескать, хоть и писал фюрер:

“Приняв решение раздобыть новые земли в Европе, мы могли получить их в общем и целом только за счет России.