Антинюрнберг. Неосужденные...

"Психика широких масс совершенно невосприимчива к слабому и половинчатому. Душевное восприятие женщины менее доступно аргументам абстрактного разума, чем не поддающимся определению инстинктивным стремлениям к дополняющей ее силе. Женщина гораздо охотнее покорится сильному, чем сама станет покорять себе слабого. Да и масса больше любит властелина, чем того, кто у нее чего-либо просит. Масса чувствует себя более удовлетворенной таким учением, которое не терпит рядом с собой никакого другого, нежели допущением различных либеральных вольностей. Большею частью масса не знает, что ей делать с либеральными свободами, и даже чувствует себя при этом покинутой".

Германский фюрер не жаловал парламентскую демократию:

"Парламент принимает какое-либо решение, последствия которого могут оказаться роковыми. И что же? Никто за это не отвечает, никого нельзя привлечь к ответственности! Да разве вообще колеблющееся большинство людей может всерьез нести какую-либо ответственность? Парламентарный принцип решения по большинству голосов уничтожает авторитет личности и ставит на ее место количество, заключенное в той или другой толпе. Прежде всего, парламентаризм является причиной того невероятного наплыва самых ничтожных фигур, которыми отличается современная политическая жизнь".

"Большинство не только всегда является представителем глупости, но и представителем трусости. Соберите вместе сто дураков и вы никак не получите одного умного. Соберите вместе сто трусов и вы никак не получите в результате героического решения".

"Все знают, что бюллетени подаются избирательной массой, которую можно подозревать в чем угодно, только не в избытке ума. Вообще трудно найти достаточно резкие слова, чтобы заклеймить ту нелепость, будто гении рождаются из всеобщих выборов".

"Идеалом современного демократического парламентаризма является не собрание мудрецов, а толпа идейно зависимых нулей, руководить которыми в определенном направлении будет тем легче, чем более ограниченными являются эти людишки".

На примере последних выборов в Государственную Думу — что-нибудь изменилось за прошедшие восемьдесят лет?

Вообще-то эта книга похожа на многочисленные сочинения теоретиков и практиков тех идеологий, которые владели массами и рождали лидеров в начале века. Особенно в России. Все очень похоже — и о воспитании молодежи, и о профсоюзах, и о необходимости руководящей длани.

По сути, отличий немного. Но есть и очень существенные.

Надо признать, что Адольф Алоизович не жаловал русских, чехов и вообще славян. Пишет он о нас в весьма неприятных глазу любого русского выражениях: