Антиподы: История тихой автобазы

Внешне Валентин Спирин ничем не отличался от тех молодых водителей, которые сновали по двору автобазы, о возвращении машины он просил почти жалобным голосом, глаза у него были светло-наивные, рот по-детски пухлый, но в парне было что-то такое, отчего Корж и Никольский медленно зауживались в плечах, хотя сами еще не совсем отчетливо понимали, чем страшен им этот широкоплечий мускулистый, но еще по-молодому «жидкий» водитель. Может быть, нечто особенное пряталось на донышке его светлых глаз или казался чересчур волевым раздвоенный подбородок, а может быть, жулики просто интуитивно предчувствовали грозную опасность. Новый водитель Валентин Спирин был прислан сюда райкомом ВЛКСМ для укрепления комсомольской организации, и Корж до сих пор не мог от него отделаться. Ложно обвинив Спирина в пьянстве за рулем, он снял его пока с автомобиля. О чем было немедленно сообщено в РК ВЛКСМ, и делом комсомольца Спирина уже занимался райкомовский инструктор.

— Я дойду и до обкома партии! — пообещал Валентин Спирин, когда Корж и Никольский стали одновременно протискиваться в довольно узкую дверь. — Не может быть, чтобы правда не выплыла наружу… Не может быть такого!

В полутемном и пыльном коридоре конторы Корж и Никольский еще раз на мгновенье остановились.

— Спирин на тебе! — прошептал Корж. — Помин, Леха! Тебе он кажется мелочью, а я тебя еще раз предупреждаю: избавляйся от него! Я сердцем чувствую, что этот мальчишка — подсадка!

В глазах начальника автобазы читалось беспокойство и страх, старший механик Никольский тоже сделался серьезным и тихим, но все это продолжалось не больше двух-трех секунд, так как в коридоре вдруг показался тот самый Кочетков, который вот уже более часа ожидал приема у начальника автобазы.

Капитан милиции Кочетков шел тяжелым шагом несчастного человека, плечи у него были опущены, руки вяло висели, а начальник автобазы Корж и старший механик Никольский, мгновенно забыв о молодом и опасном водителе Валентине Спирине, надменно и сурово выпрямились, в их глазах появился тот особенный тусклый свет, каким блестят глаза борзой собаки, когда она догоняет зайца.

3

На полированных плоскостях книжного шкафа лежали солнечные зайчики, в голубом графине отливала розовым вода, в кабинете была такая тишина, словно кто-то специально отключил городские звуки, — так плотно были пригнаны двойные рамы окон, плотно сдвинуты шторы, прочны стены кабинета Станислава Ивановича Коржа. Сейчас здесь, на отдельном стуле, а не в кресле за журнальным столиком, сидел капитан милиции Кочетков. Станислав Иванович начальственно располагался за двухтумбовым столом, а старший механик Никольский барственно развалился в поролоновом кресле. Минуты две присутствующие напряженно молчали, потом Станислав Иванович, покачав головой, сказал:

— Машину-то мы, товарищ Кочетков, приведем в божеский вид, а вот как быть с документами… Справочка нужна!

Капитан Кочетков был молод, но сейчас в его облике было что-то стариковское. От него за версту веяло несчастьем, недавним горем; весь он — от каблуков до коротко остриженного затылка — был похож на человека, только что занявшего место на скамье подсудимых. Впрочем, так оно и было: вчерашним вечером с капитаном милиции Владимиром Кочетковым, отличным служакой и добрым человеком, произошло большое несчастье. Он на служебной машине врезался в телеграфный столб, и сейчас многоцветная милицейская «Волга» тайно ремонтировалась в Южном боксе автобазы.

Капитан Кочетков был виновен в том, что сел за руль служебного автомобиля самочинно: решил на полчасика воспользоваться машиной для поездки домой. Однако через десять минут после выезда из ворот горотдела капитан Кочетков с вывихнутой рукой едва-едва выбрался из кабины, посмотрев на помятую машину, застонал — капот был превращен в гармошку, разбиты бампер и обе передние фары.

Спускалась на летнюю землю ночь, были включены все рясные звезды, шоссе в этой части города было почти пустынным, а на обочине, страдая от боли, сидел человек в форме капитана милиции. Так продолжалось минут десять, затем капитан Кочетков поднялся, закрыв чехлом разбитую носовую часть машины, позвонил из ближайшего автомата на квартиру Коржа.

Начальнику автобазы капитан милиции сказал следующее: «Ваш телефон я взял у Лиды Грековой, которая с вами училась в одном институте… Вы помните Грекову? Ну, спасибо! А я с ней знаком по Ялте, где мы отдыхали в одном санатории… Теперь мне придется назваться: моя фамилия Кочетков, я работаю в милиции инспектором заводского участка… Меня надо выручить, я попал в беду!» Узнав, кто звонит, начальник автобазы оживился, и через пятнадцать минут возле разбитой «Волги» уже копошились слесари автобазы, чтобы незаметно провезти ее по городу.