Антирретики против Акиндина

27. Ведь если, по его мнению, все каким бы то ни было образом уступающее является творением, то и святой Максим показал беспредельность творением, говоря, что Бог — по ту сторону всякой беспре{стр. 178}дельности [726]

, которую великий Григорий Богослов, назвав высшей начала и конца, показал нетварной. Но и божественный Максим, заявив, что «Бог вовсе ни одному из сущих не постижим каким бы то ни было образом», если бы не [только] о божественной сущности сказал это, и о том, что ее делает явной, но и о природно созерцамых окрест Бога [свойствах], как истолковывал Акиндин, показал бы называвших постижимой не природу, но беспредельность Божию, и простоту, и справедливость, и промысл, не безопасно богословствующими. И если, — согласно Акиндину, — в таком именно смысле ничто из сущих каким бы то ни было образом не сопримышляемо Богу, как имеющему одну лишь природу, без того, что вокруг нее природно пребывает, то Бога не имеет извечно сопримышляемой [Себе] ни беспредельность, ни простоту, ни справедливость, ни промысл, ни саму божественную волю, или что–либо тому подобное.

ГЛАВА 12

Доказательство того, что хорошо сказал божественный Максим, что Бог выше беспредельности, [ибо] хотя и нетварна беспредельность, но не как это понял Акиндин, нечестиво извратив [слова святого].

28. Но мы не так научены думать, — да не будет! — но что ничто не может быть сопримышляемо Богу каким бы то ни было образом — значит, что ничто из начавшегося и тварного, но не из того, что окрест Бога от века природно созерцается. «И то, что мы говорим о Боге катафатически, — говорит Дамасский богослов, — не указывает на природу. И благо ли, праведность ли, мудрость или иное что назовешь — ты будешь говорить не о природе Божией, а о том, что окрест природы» [727]

. И еще: «благость, праведность, мудрость и тому подобное сопутствует божественной природе, а не показывает саму сущность» [728]. Отсюда мы понимаем, что и божественный Максим знал, что беспредельность нетварна, и таким образом сказал это в согласии с определившим, что она превыше начала и конца

 [729], ибо, уча нас, что у Бога нет ничего сопримышляемого [Ему] из числа сущих тварным образом, как получивших начало, он не включил беспредельность в число тварных вещей. Ибо она пребывает превыше того, что имеет начало и конец, как и изрек Богослов, таким же точно образом, как и простота Божья, и справедливость, и промысл, как показано выше. И не только эти [божественные свойства] выше сущих, хотя бы они и именовались сущими, но и всякое общее божественное выступление и энергия, как и великий Дионисий показывает нам говоря: «Самим–по–себе–бытием, {стр. 179} самой–по–себе–жизнью и самой–по–себе–божественностью мы называем, в категориях изначального, божеского и причинностного, одно сверхначальное и сверхсущностное Начало и Причину; а имея в виду причаствуемое — подаваемую от непричаствуемого Бога промыслительную силу, само–по–себе–обожение, коего причащаясь свойственным себе образом, сущие являются и называются обожествленными» [730]. Ибо, сказав, что сущие причащаются сих [энергий], он указал на то, что они суть превыше сущих.