Антология «Битлз»

Пол: «Мы приехали в аэропорт и обнаружили, что все эскалаторы отключены. Нам пришлось подниматься по ним пешком. «В чем дело?» — «Не знаю, трудно сказать». — «Кто-нибудь может отнести вещи? Вокруг ни одного носильщика». Нам давали понять, что мы сами должны нести свой багаж. Ладно, пусть так, только бы убраться отсюда.

За огромным окном, обычным для аэропортов, и на стоянке такси у здания собрались все таксисты-филиппинцы — они колотили по стеклу и что-то кричали».

Нил Аспиналл: «Никто не помог нам с аппаратурой, эскалаторы отключили, как только мы подошли к ним. Нам пришлось тащить все веши вверх по лестнице, а как только мы, сошли с эскалатора, он снова заработал. „Битлз“ летели в Дели, а аппаратура — обратно в Англию. Во время регистрации мы несколько раз повторили: „Это надо отправить в Дели“. А они ставили вещи на транспортер для рейса в Англию. В конце концов Мэл перемахнул через стойку и сам переложил наши вещи куда надо — больше это сделать было некому».

Джордж: «Все мы несли усилители и чемоданы, никто ни в чем не помогал нам, но битломания продолжалась: нас норовили обнять, потрогать. Так продолжалось, пока мы не прошли регистрацию.

Регистрацию мы проходили целую вечность. Наконец мы попали в зал ожидания, огромную комнату, но тут опять появились бандиты — те же самые люди в рубашках с короткими рукавами, которые встречали нас в аэропорту, когда мы прибыли в Манилу. Кроме Мэла и Нила, с нами был Альф Бикнелл, тоже помогавший нам, и я видел, как один из бандитов ударил его.

К нам приблизились какие-то люди. Они начали толкать нас и кричать: «Туда! Идите туда!» Нам пришлось подчиниться, но с другой стороны налетели еще несколько. «Идите вон туда!» — подталкивали нас обратно. Я не сводил с них глаз, старался опередить их и не оказаться у них на пути. Но все было бесполезно. Наконец я увидел двух буддистских монахов и спрятался за их спинами».

Ринго

: «Нас терроризировали, никто не скрывал ненависти к нам, а в аэропорту в нас начали плевать. Все вспоминали потом, как мы с Джоном спрятались за спины монахинь, решив: «Это католическая страна — монахинь они не тронут».

Джон: «По пути в аэропорт люди махали нам, но я заметил, как недоброжелательно настроены пожилые люди. Когда же на нас буквально напали в аэропорту, я был в шоке. Я думал, меня изобьют, поэтому бросился к трем монахиням и двум монахам, надеясь, что это остановит нападающих. Меня толкали, а возможно, и пинали ногами, я уже точно не помню.

«С вами обращаются как со всеми пассажирами!» — твердили они. «Как со всеми? Но разве пассажиров принято толкать?» Я запомнил: это были пятеро парней в униформе. Они толкались, бранились и кричали. Меня совсем уже затолкали, хотя я держался очень осторожно и сторонился, как мог, чтобы мне не досталось (66).

Вся эта неразбериха вспыхнула по вине Брайана. Он получил приглашение, отклонил его, но ничего не объяснил нам. На следующий день никто уже не помнил, что дело было именно так. Нас толкали в аэропорту, никто не помогал нам с багажом. Это было ужасно» (72).

Пол: «Мы до смерти перепугались. К счастью для нас, больше всего досталось нашим спутникам. Кажется, Альфа кто-то спустил с лестницы. Но в целом филиппинцы не проявляли враждебности, это было, скорее, раздражение.

Мы чувствовали себя немного виновато, но считали, что вся эта история возникла не по нашей вине. Теперь, лучше представляя себе, как действуют власти в подобных странах, я понимаю, что на наш отказ они просто не обратили внимания. «Пусть только попробуют не приехать, — видимо, примерно так они рассуждали, — они еще пожалеют об этом».

В углу зала в аэропорту мы заметили группу монахинь, и, когда началась вся эта толкотня, когда за огромным окном собралась толпа таксистов, мы бросились к монахиням. (Со стороны это выглядело, наверное, смешно: монахини и «Битлз», забившиеся в угол. Впрочем, у нас было немало общего: черная одежда и то, что мы держались вместе.) Мы спрятались за их спинами, всем своим видом говоря: «Вам придется оттолкнуть их, чтобы добраться до нас».

Монахини и не думали защищать нас, они были явно озадачены случившимся и попытались отойти в сторону, но мы тут же последовали за ними».

Нил Аспиналл: «Парни в гавайских рубашках толкались и размахивали кулаками. Это был сущий кошмар. Уверен, никто серьезно не пострадал, но только потому, что мы не стали отбиваться, — поэтому нас и толкали. Мы понимали, что сопротивляться нельзя.

Если бы мы не выдержали, все могло кончиться гораздо хуже. Нам было очень, очень страшно, ничего подобного с нами прежде не случалось, да и потом тоже».

Джордж: «Наконец объявили наш рейс, мы поднялись на борт самолета и, оказавшись внутри, воспряли духом. Мы испытали чувство облегчения. А самолет не двигался.

В конце концов через динамик объявили: «Мистеру Эпстайну, мистеру Эвансу и мистеру Бэрроу (Тони, нашему тогдашнему пресс-агенту) покинуть самолет». Всем им пришлось выйти, они выглядели перепуганными.