Антология Сатиры и Юмора России XX века. Том 1. Аркадий Арканов

— Бросьте собрание! Приходите и набейте мне морду! Ваша жена станет вас больше уважать!.. Да и я тоже!

— Я знаю, что вы остроумный человек, но что это за шутки! Может быть, вы пьяны?..

Я бросил трубку, да заодно и пустую затею… И вообще я решил бросить все.

Приблизительно в половине шестого она заявилась ко мне со своим чемоданом.

— Ну вот! — сказала она и уселась на чемодан.

— Что? — сказал я бесстрастно.

— Я пришла…

— Зря…

— Зря??!!

Я опускаю всю сцену объяснения. Она развивалась по всем законам драматургии, романа, оперетты, цирка и продолжалась до четверти одиннадцатого.

Закончилась эта сцена так, как и должна была закончиться: в четверть одиннадцатого она ушла и, как полагается в таких случаях, хлопнула дверью…

В четверть одиннадцатого!! Надо же! Ведь она действительно придет домой в половине одиннадцатого!.. Нет! На этих людях надеты непробиваемые жилеты!

Без двадцати одиннадцать я набрал номер их телефона. Он взял трубку.

— Добрый вечер, — сказал я.

— А, это вы… Шутник!.. — весело сказал он.

— Извините… Я и впрямь наговорил вам утром какую-то чушь… Я на самом деле был пьян и придумал этот дурацкий розыгрыш… Как супруга?

— Спасибо. Хорошо. Пришла только что из бассейна и полезла в ванну… Устала. А в гости мы к вам на этой неделе обязательно зайдем!

— Я завтра рано утром уезжаю, — придумал я с ходу.

— Ну? Надолго? Куда?

— На восемь лет… В Дагомею.

— Скажите, как неожиданно… Жаль, что мы не увидимся. Привезите марок побольше!..

Спустя много лет, когда я постарел и меня перестали волновать глупости вроде «везет — не везет», мы вновь встретились. Наши дети сдавали приемные экзамены в музыкальную школу. Родители толпились в вестибюле в ожидании результатов. Я сделал вид, что не узнал его, а он меня действительно не узнал.

Наконец появился председатель приемной комиссии и огласил результаты. Мою дочь приняли. Его сына — нет. Я воспринял это как проявление запоздалой справедливости.

…Сейчас моя дочь уже четвертый год играет на скрипке в оркестровой яме кукольного театра города Утрюпинска. Его сын стал чемпионом Олимпийских игр по прыжкам длину.

1972

Персики

Рассказ впервые напечатан

в Лит. газ. (10 октября 1973 г.).

— Почем персики?

— Три пятьдесят.

— А три?

— За три сам бы ел.

— Ну, давай мне за три, а ты будешь есть за два пятьдесят.

Дядька, который продавал персики, уставился куда-то в сторону и сделал вид, будто продолжать ему этот разговор скучно.

— Хорошие персики, — сказала девушка. — У той тетки по три, но вы их не довезете.

— Думаешь? — сказал Николай. — Ладно. Грабьте. Давай три кило за десятку. Полтинник не деньги.

— Тогда за одиннадцать, — буркнул дядька, который продавал персики, но уже ясно было, что сделка состоялась, и он стал накладывать на алюминиевую тарелку крупные, вызывающе загорелые персики.

— Ну, если до Москвы не довезу, смотри! — весело сказал Николай и протянул десятку.

— Хоть до Сибири, — сказал дядька и спрятал десятку глубоко-глубоко во внутренний карман пиджака.

— Ничего себе, — рассуждал вслух Николай, поглядывая на персики в авоське, — три пятьдесят… Это почти полный день вкалывать.

Девушка, которая шла рядом и которую звали Раей, молчала. Она только остановилась на немного, сняла босоножку и вытряхнула из нее камешек. С этого момента Николай думал уже только о том, как поаккуратнее довезти персики до Москвы, и еще о разном…

Дядька, который продавал персики, накрыл весы тряпкой, попросил тетку слева приглядеть и направился в рядом работавшую шашлычную, потому что проголодался.

В шашлычной, прождав минут тридцать и разозлившись, он заказал салат зеленый с яйцом и со сметаной, суп-харчо полную порцию, два шашлыка по-кавказски, лимонад, хлеба того и другого и бутылку вина «Псоу», потому что пива не было.

Съев все это и выпив с большими перерывами, прождав еще минут тридцать счета, дядька сунул официанту десятку, высказал ему свою жалобу по поводу медлительного обслуживания и направился к рядам продавать персики, подумав на ход}» что вот если бы этого здорового официанта да в сады персики выращивать…

Последние персики он уже продавал по три, потому что день кончался. И думал он уже только о том, как лучше добраться до дому — катером или на попутке.

Официант сунул десятку во внутренний карман смокинга и подумал, что вот если бы этого куркуля да в шашлычную и заставить весь день побегать с высунутым языком. Но уже через мгновение его мысли обратились к столику у окна, за который села черно-белая разнополая компания, и оттуда слышались басовые шутки с акцентом и высокое женское хихиканье…

— Ты чего, Раюха? — спросил Николай, укладывая персики в только что купленный за два с полтиной фанерный ящик с дырочками. — Ты чего загрустила?

— Жарко, — ответила девушка, которой действительно было жарко, потому что приехала она в этот профсоюзный санаторий на Южном берегу Крыма по горящей путевке в июле месяце вместо сентября, как было указано, в заявлении об отпуске.