Антоний и Клеопатра

В Тарсе Вентидий узнал, что Пакора на поле боя не было, — вероятно, это стало одной из причин, почему оказалось так просто привести парфян в ярость. Лабиен продолжал бежать на восток через Киликию Педию. Колонна его шла в диком беспорядке, между предоставленными самим себе катафрактами и несколькими нанятыми ворчунами, которым было поручено вызывать беспорядки среди более мирно настроенных пехотинцев.

— Мы должны быть у него на хвосте, — сказал Вентидий, — но теперь кавалерию поведешь ты, Силон. А я поведу легионы.

— Я слишком медленно шел к Киликийским воротам?

— Edepol, нет! Откровенно говоря, Силон, стар я становлюсь для верховой езды. Яйца болят, да еще у меня свищ. Тебе легче будет ехать, ты намного моложе. Человеку в пятьдесят пять лет лучше ходить пешком.

В дверях появился слуга.

— Господин, Квинт Деллий хочет видеть тебя и спрашивает, где ему остановиться.

Голубые глаза обменялись с зелеными взглядом, который возможен только между друзьями, понимающими друг друга. Этот взгляд сказал многое, хотя не было произнесено ни слова.

— Проведи его сюда, но об устройстве не беспокойся.

— Мой дорогой Публий Вентидий! А также Квинт Силон! Как приятно видеть вас! — Деллий уселся в кресло, не дожидаясь, когда ему предложат сесть, и красноречиво посмотрел на графин с вином. — Капля чего-нибудь легкого, белого и бодрящего не помешает.

Силон налил вина, передал ему кубок и обратился к Вентидию:

— Если больше ничего нет, пойду заниматься делом.

— Встретимся завтра на рассвете.

— Ой-ой, какие мы серьезные! — воскликнул Деллий, сделал глоток вина, и вдруг лицо его вытянулось. — Фу! Что за моча? Третий отжим, что ли?

— Не знаю, не пробовал, — отрывисто ответил Вентидий. — Чего тебе надо, Деллий? Сегодня ты остановишься в гостинице, потому что дворец полон. Завтра ты сможешь переселиться сюда, и весь дворец будет к твоим услугам. Мы уходим.

Возмущенный Деллий выпрямился в кресле и удивленно посмотрел на Вентидия. С того памятного обеда два года назад, когда он делил ложе с Антонием, он так привык к почтительному отношению к себе, что ожидал этого даже от грубых военных вроде Публия Вентидия. Но этого не было! Его желтовато-коричневые глаза встретились со взглядом Вентидия, и он покраснел, увидев в глазах Вентидия презрение.

— Что за дела! — крикнул Деллий. — Это уже слишком! У меня полномочия пропретора, и я настаиваю, чтобы меня немедленно поселили во дворце! Выгони Силона, если больше некого выгнать.

— Ради такого лизоблюда, как ты, я бы не выгнал даже самого последнего контубернала, Деллий. У меня полномочия проконсула. Что ты хочешь?

— У меня послание от триумвира Марка Антония, — холодно ответил Деллий, — и я ожидал вручить его в Эфесе, а не в этом крысином гнезде Тарсе.

— Тогда тебе надо было ехать быстрее, — ответил Вентидий без всякого сочувствия. — Пока ты качался на волнах, я дрался с парфянами. Ты можешь вернуться к Антонию с моим посланием. Скажи ему, что мы разбили армию парфянских катафрактов у Киликийских ворот, а Лабиена заставили бежать. О чем твое послание? Что-нибудь интересное?

— Враждовать со мной неразумно, — прошептал Деллий.

— А мне наплевать. Какое послание? У меня много работы.

— Мне велено напомнить тебе, что Марк Антоний очень заинтересован в том, чтобы как можно скорее увидеть на троне царя Ирода.

Вентидий крайне удивился.

— Ты хочешь сказать, что ради этого Антоний заставил тебя проделать такой путь? Передай ему, что я буду рад посадить жирную задницу Ирода на трон, но сначала я должен выгнать Пакора и его армию из Сирии, а на это может потребоваться некоторое время. Однако уверь триумвира Марка Антония, что я буду помнить о его инструкциях. Это все?

Раздувшись, как гадюка, Деллий оскалился.

— Ты пожалеешь о таком поведении, Вентидий! — прошипел он.

— Я жалею Рим, который поощряет таких подлиз, как ты, Деллий. Выход найдешь сам.

Вентидий ушел, оставив Деллия кипеть от злости. Как смеет этот заводчик мулов так обращаться с ним! Но пока, решил он, отставив вино и поднимаясь с кресла, нужно терпеть старого зануду. Он разбил армию парфян и выгнал Лабиена из Анатолии — эта новость понравится Антонию так же, как ему нравится Вентидий. «Твое возмездие подождет, — подумал Деллий. — Когда появится удобный случай, я ударю. Но не сейчас. Нет, не сейчас».

Умело командуя своими галетами, Квинт Поппедий Силон зажал Лабиена на полпути через перевал Аманских гор, названный Сирийскими воротами, и стал ждать Вентидия с его легионами. Стоял ноябрь, но было не холодно. Осенние дожди еще не начались, а это значило, что земля была твердая и подходила для сражения. Какой-то парфянский командир привел две тысячи катафрактов из Сирии на помощь Лабиену, но бесполезно. Конные воины в кольчугах были снова порублены. На этот раз была разбита и пехота Лабиена.