Антропогенез. Звезды созданы не нами

– Кристина, у женщин есть только два оружия: слезы и красота. Но я вижу у тебя есть и третье с калибром 5,45. У тебя все в порядке? – спросил Артем.

– Не сейчас, Артем, я знаю, что, не смотря на все потери, жизнь продолжается! Я виновата перед тобой! Ты же обо всем догадался?

– Да. Вы не смогли извлечь из меня тварь?

– Ни одна из методик не помогла достать существо из носителя, мне жаль!

– А как же обещания Львовны?

– Она тебя уже записала в ожидаемые потери! Приказала уничтожить тебя вместе с существом!

– Эй, все нормально! Я ее вообще, когда первый раз увидел,за мужика принял!

– Шутишь?

– Нет, правда. Она еще тогда стол сломала от радости с нами познакомиться!

Артем успел заметить наметившиеся ямочки от улыбки на щеках Кристины. Но груз ответственности опять лег на ее плечи, и он ласково взглянул на нее и нежным голосом сказал:

– Тебе нечего жалеть, я был живым трупом. Сколько мне осталось?

– Извини. От пары дней до недели, дольше никто из образцов не выживал.

– Суууука, меня это не остановит! Хоть для других я не опасен?

– Сложно сказать, ведь мы специально его держали в небольших носителях, чтобы его легче было сдерживать. И то оно сильное и агрессивное даже без носителя.

– Значит, меня держали бы до тех пор, пока оно меня не порвало. Печально, но я на тебя не в обиде, ты, наверное, не знала. Скажи, как существо проявляло себя?

– Артем, знаешь, его природный метаболизм чудовищен для земных видов и напоминает вечно голодную змею с бездонным брюхом… Кристина запнулась и вопросительно посмотрела на Артема.

– Продолжай!

– Так вот, для восстановления повреждённого носителя существо использует или внутренние резервы организма, или выращивает множественные прозрачные щупальца в основном в скоплении нервных окончаний, чаще возле спинного мозга. И вот ими уже поглощает различные структуры, разъедая их основы. Щупальца также являются защитой существа. Уникальность нервной системы существа заключается в высшей степени адаптивности к любым агрессивным воздействиям, а плотность клеточной структуры на порядок выше многих металлов.

Кристина была воодушевлена научными открытиями. Она рассказывала о перспективах применения этих открытий в медицине, подчеркивала уникальность существа, а Артем все мрачнел и мрачнел. В душе появилось неприятное чувство загнанного кролика. Он понимал, что научный прогресс, особенно в области биотехнологий, всегда был на шаг впереди нравственного развития общества. Он понимал также, что чудовищные эксперименты не остановить, и он живой тому свидетель. Нахлынувшая обида в итоге вырвалась из него гневом. Но не за эксперимент, а за псевдонаучный бред, что ему она втирала.

– Хватит в уши лить это заученное дерьмо. Скажи просто, я для тебя эксперимент чертов, да?

Артема отпустило, и, избегая взгляда Кристины, он стал разглядывать индикаторы.

Индикаторы показывали, что его температура тела сорок пять градусов, электрокардиограф дергался в такт сердцебиению, выдавая значения около двести ударов в минуту. Мысль о нормальности данных показателей он отбросил в сторону, так как чувствовал себя прекрасно. Даже в какой-то момент он почувствовал окружающий мир глубже, чем обычно. Это было пьянящее и будоражащее ощущение. Переведя взгляд на Кристину, он увидел, как на ее глазах сначала заблестели огоньки, а потом упали слезами на ее прекрасные щечки. Верхняя губа немного тряслась в нервном напряжении. Ее присутствие в комнате согревало его больше, чем самый яркий огонь. И благодаря Кристине, он не расклеился, но немного смягчившись, он продолжил:

– Извиняться не буду. Надеюсь, автомат на предохранителе? Вдруг, ты захочешь тварь вместе со мной тут положить или проверить мою живучесть?

– На предохранителе. Не захочу! – тихо хлюпая, сказала она, вытирая слезы.

– Ну и не реви тогда! Я еще жив. Надо, буду живым подопытным, но сразу договоримся, в мягкое место уколы не люблю.

– Хорошо, не буду. Я все поняла.

– Значит, мы все выяснили?

– Есть еще одно! – робко сказала Кристина.

– У меня будут беленькие с щупальцами детишки? Говори уже!

– Ой, фууу, нет. Я серьезно, я не хочу видеть, как оно… из тебя… и убивать тебя я не хочу!

Артема закоробило, на лице появилась гримаса отвращения и легкого страха. Захотелось взять нож и вырезать существо, только вопрос был: «что резать?», а вслух вырвалось:

– Бррр, вот ты, о чем. Мурашки по коже пошли, лучше не напоминала бы! Я тоже отказался бы посмотреть, как из красивой бабочки вылупляются уродливые черви.

– Артем, ты мог бы так не шутить? Ком к горлу подошел.

– А ты могла бы не говорить, что ты меня убивать не хочешь? А если это чертовски больно? Представь мучение человека не в силах себя убить, при этом он понимает, что в любой момент его заживо начнет выворачивать наружу инопланетная тварь. Представь внутренние органы, вывернутые наружу, разорванные ткани, живую плоть, отрываемую кусками и обречённость обезумевшего от боли. Извини, что вывалил на тебя. Если со мной это начнётся, просто беги!

– Извини, я об этом не думала, – робко сказала Кристина.

– Ладно, лучше скажи некроз клеток отступил?