Антропологический детектив. Боги, люди, обезьяны...

О том, что мухи — переносчики заразы, знает каждый. Новым здесь будет то, что они делают своё чёрное дело специально, из-за желания досадить людям. Недаром Великий кормчий Мао сказал, что мухи — классовый враг. Истреблять их, конечно, надо. Но липучка с трупиками мух, до недавнего времени свисавшая с потолка магазинов, и в гигиеническом, и в эстетическом отношении вряд ли является лучшим решением проблемы. Кардинально не решают проблему и новейшие химические средства.

Если посмотреть на проблему шире, не ограничиваясь только взаимоотношениями человека и насекомых, то перед нашими глазами предстанет захватывающая картина. Все позвоночные животные, а по нашей концепции — потомки людей, неусыпно и неустанно ведут борьбу с насекомыми и еще шире — со всеми членистоногими. Они их поедают в огромных количествах (только ими и живут птицы, амфибии, ящерицы и т. д.). Они устроили из своих желудков и кишечников настоящее кладбище для «иноверцев». Даже порой кажется, что они превратились в узких специалистов по поеданию насекомых ради священных принципов этой борьбы. Если это так, то люди деградировали в животных, а многорукие существа деградировали в членистоногих исключительно из-за того, что между ними завязалась великая схватка, грозящая, однако, превратиться в вечную… Никто из её участников уже не помнит причин ссоры. Вероятно, виновата ксенофобия (неприятие чужака). Все действующие лица схватки поступают вполне автоматически, нисколько не задумываясь над содеянным. Раскаянье за убийство у них не наступает, а наоборот, их переполняет чувство выполненного долга. У всех присутствует желание вести борьбу до победного конца.

Хорошо бы было предложить долгожданный мир. Но скорее всего многочисленные бойцы, так хорошо приспособленные к этой борьбе, попривыкли и попритерлись друг к другу. Так что если насекомые и животные прекратят хоть на миг свое сражение, то в тот же миг умрут от голода и безысходности, так как превратиться обратно в людей они уже не смогут никогда! Как переделать клювы, крылья, клейкие языки и лапы в человеческие руки, ноги и лицо? А комариные стилеты, муравьиные челюсти — в благообразные лики многоруких ангелов? Не говоря о хищных привычках, циклах развития, жалах и ядовитых железах…

С человеком сложнее. Ему ни в коем случае нельзя идти дорогой, проторенной его деградировавшими предшественниками, уповая на всесилие технического прогресса. Надо встать над схваткой. Может быть, с членистоногими можно договориться по-хорошему… Ведь это только нам кажется, что они не понимают человеческого языка.

ЖИВОТНЫЕ — ПЬЯНИЦЫ

В дверь позвонили. Хозяйка открывает дверь и видит на пороге давно исчезнувшую кошку. «Ты где была?» — спрашивает она. «Пиво пила», — отвечает кошка, слегка пошатываясь.

Это можно было бы рассказывать как анекдот, если бы не выяснилось, что наши хвостатые и бесхвостые братья меньшие — жуткие пьяницы. Оказывается, в Голландии лучшие породы скота поят лучшим пивом. Да что в Голландии, и у нас один любитель варит для своей козы пиво. Он утверждает, что козье молоко от этого становится не только полезным, но и вкусным. Лошади и ослы тоже охочи до хмельного напитка, многие даже ради него готовы отказаться от любимого лакомства — овса или пучка сена.

В конце 1970-х в Измайловском лесопарке Москвы желающие могли наблюдать занятную картину. В то время в парке была распространена традиция пикников. По воскресным дням несколько семей с детьми, объединенные желанием «выйти на природу», выбирали для себя полянку поудобнее и располагались на ней, расстелив одеяло с закусками и, разумеется, кое-чем покрепче, чем просто вода. И всякий раз они замечали робкую овчарку, которая, не пугая детей, осторожно и жалобно выпрашивала кусочек с импровизированного стола. Однако от предложенной закуски стойко отказывалась, тогда ей предлагали водку, плеснув малость в стакан. Овчарка демонстрировала фокус. Она брала стакан в зубы за край, ощеривалась и, поднимая голову, выливала содержимое себе в пасть. Затем она крякала, почти как человек, и отходила в кусты на часок. После этого подходила вновь и подъедала закуску. Из спиртного овчарка предпочитала водку. Овчарку уже узнавали, и, как только она появлялась, ей предлагали ее любимый напиток. Неизвестно, болела ли у собаки поутру голова, но было замечено, что утром она лакала рассол, остававшийся иногда в банках из-под маринованных огурцов и помидоров.