Анжелика и её любовь

— Вы, мадемуазель Онорина, можете гордиться, что в вашем распоряжении оказались два самых что ни на есть превосходных стрелка. Ваш покорный слуга, которого канадские трапперы считают одним из самых метких, и монсеньор Рескатор.

Анжелика постаралась унять дрожь, пробравшую ее при одном упоминании этого имени. Ведь она поклялась себе сдерживать свои чувства.

Онорина больше не требовала позвать Колючего Каштана. Глаза у нее начали слипаться, и она погрузилась в глубокий сон. Канадец и индеец удалились так же неслышно, как пришли. Анжелика еще долго сидела, глядя на спящую дочь.

Три года!

«Как мы смеем требовать чего-то для себя, когда наши дети только начинают жить?» — думала она.

Ее сердце все еще не отпускала боль. Потребуется немало дней, прежде чем она сможет до конца осмыслить то, что стало для нее одновременно и счастьем, и горем. Чудесное открытие — и тотчас же — такое страшное крушение.

Однако, когда она, слегка озябнув, прилегла около ребенка и начала понемногу опускаться в туманные глубины сна, от всего этого дня, волшебного и ужасного, в душе оставалось только одно смутное чувство — надежда.

«Мы в то же время и далеки, и близки. И не можем убежать друг от друга. Мы плывем на одном корабле, несущем нас по океану, и это заставляет нас оставаться вместе. А дальше — кто знает?..»

Перед тем, как уснуть, она успела подумать: «Он хотел умереть рядом со мной. Почему?»

Глава 14

— Я думаю, мы договорились, — сказал Жоффрей де Пейрак, собирая лежащие на столе пергаментные карты. Он сложил их в стопку и, чтобы они не сворачивались трубкой, положил на углы четыре тяжелых камня, отливающих тусклым блеском смолы. — Плавание, в которое вы попросили меня взять вас, принесет свои плоды, дорогой Перро, поскольку, даже не сходя на берег, вы нашли для себя компаньона, которого собирались искать в Европе. Мне кажется, сереброносная свинцовая руда, найденная вами в верховьях Миссисипи, дает достаточные гарантии обогащения при простом измельчении и промывке, так что предприятие стоит того, чтобы я финансировал экспедицию и участвовал в ней вместе с вами… У вас самих нет ни средств, ни знаний, чтобы эксплуатировать месторождение. Как вы сказали, вы вкладываете в дело свои открытия, а я предоставляю деньги, чтобы извлечь из них доход. О распределении прибылей договоримся позже, когда изучим все на месте.

Лицо Никола Перро, обычно такое невозмутимое, сияло удовлетворением.

— По правде сказать, господин граф, когда я попросил вас взять меня на борт, зная, что вы идете в Европу, у меня была на этот счет кое-какая мыслишка, ведь в наших краях вы слывете человеком очень ученым, особенно в том, что касается рудничного дела. А сегодня, когда вы говорите, что предоставите мне не только необходимые средства, но и ваши неоценимые знания, то для меня, довольно-таки невежественного траппера, жителя лесов, это меняет вообще все. Ведь я, как вы знаете, родился на берегах реки Святого Лаврентия, а тамошнему образованию далеко до того, что получают в Европе.

Жоффрей де Пейрак бросил на канадца дружелюбный взгляд.

— Не питайте слишком больших иллюзий насчет интеллектуальных возможностей Старого Света, мой мальчик. Я знаю им цену — они не стоят и половины хвоста вашего американского койота. В гуронских и ирокезских лесах у меня множество друзей. И дикарями я считаю не их, а европейских деспотов и их раболепствующих придворных.

На лице канадца отразилось недоверие. По правде сказать, он с радостью предвкушал знакомство с Парижем и уже видел себя прогуливающимся среди золоченых карет в своей меховой шапке и сапогах из тюленьей кожи. Но судьба распорядилась иначе, и, будучи реалистом, он сказал себе, что все делается к лучшему.

— Итак, вы не слишком на меня сердитесь, — снова заговорил граф, как всегда быстро уловивший мысль собеседника, — за ту дурную шутку, которую я сыграл с вами, разумеется, невольно.., ведь меня самого толкнули на это.., непредвиденные обстоятельства. Наша стоянка в испанском порту оказалась короче, чем я предполагал: я и понятия не имел, что нам придется спешно отплыть и пойти в Ла-Рошель. Кстати, на худой конец вы могли сойти на берег и там.

— Берег показался мне не очень-то гостеприимным. Да и вас не годилось бросать в таком трудном положении. Ну а раз уж вы заинтересовались моими проектами, я и вовсе не жалею, что пришлось плыть обратно, так и не ступив на землю метрополии, откуда прибыли на реку Святого Лаврентия наши предки…. И потом, может статься, что там я никого бы не заинтересовал своими далекими землями, и меня бы обобрали до последнего экю. Говорят, люди в Европе не очень-то порядочные. Взять хотя бы этих гугенотов, которые сейчас опять терзают наш слух своими псалмами, — канадец в раздражении повысил голос. — Поначалу им разрешили распевать их только вечером, а теперь они поют уже по три раза на дню! Как будто задумали этими своими заклинаниями изгнать с «Голдсборо» злых духов.

— Возможно, именно этого они и хотят. Насколько я мог понять, они отнюдь не почитают нас святыми.