АП.Гепталогия (СИ)

Когда я проснулась, Риана не было рядом. Осталось его одеяло, подушка, сохранившая следы проведенной на ней ночи, и осталась его длинная на мне рубашка, а самого магистра в спальне не присутствовало. Осторожно выбравшись из-под одеяла, я осмотрелась. Обратила внимание, что дверь, ведущая в спальню, чуть приоткрыта.

Направилась туда, и едва вышла в коридор, замерла, увидев Риана, как раз направляющегося видимо меня будить. А теперь он остановился, шагах в двадцати, стоял, улыбался и просто смотрел на меня. И в этом взгляде было столько нежности, что снова безвозвратно тонула.

- Сонная, с растрепанными волосами и в моей рубашке - ты просто сводишь меня с ума, - хрипло произнес магистр.

Не могу смущаться, когда он так смотрит на меня, и все сразу становится правильным и понятным, и приличным и верным, а еще важным и нужным - каждое мгновение. И его прикосновения, и звук голоса, и желание быть рядом. Просто рядом - всегда. Лишь иногда вспоминаются странные слова: «Знаешь, что сжигает гордость дотла, Дэя? Молчишь? Так я отвечу - страсть. Ты меня боишься? Поверь, ты очень быстро забудешь о страхе. О страхе, о гордости, обо всем, Дэя. И когда единственной ценностью для тебя останусь я, мы поговорим о жизненных приоритетах, родная». И вот чем больше я смотрю на него, тем отчетливее понимаю - лорд Риан Тьер становится для меня тем единственным приоритетом, ради которого я живу. Все остальное - медленно, но верно, теряет свою значимость… Абсолютно все. И я больше не боюсь магистра, но эти его слова…

- В чем дело? - и больше ни тени улыбки в глазах.

Стремительно подошел, вглядываясь в мои глаза, хрипло повторил вопрос:

- Что, Дэя?

Я опустила голову, разглядывая его тунику с золотым поясом - судя по одежде утро лорд Тьер провел в императорском дворце. А если судить по резкой смене настроения, приятного там было мало.

- Все хорошо, - застенчиво улыбнулась, - мне бы в академию…

Он промолчал, но едва мы вернулись в спальню, тихо сказал:

- Я так устал от недомолвок, Дэя.

Обернувшись, посмотрела на него, скрестившего руки на груди и прислонившегося плечом к дверному проему, заметила полный тревоги и вместе с тем такой уставший взгляд. Решила, что молчание сейчас не выход и честно призналась:

- Меня просто очень пугают сказанные тобой слова, Риан.

- Какие? - настороженный вопрос.

С тяжелым вздохом напомнила:

- О том, что страсть к тебе затмит для меня все остальное, и ты станешь для меня главным жизненным приоритетом и…

По мере произнесения мною фразы, его улыбка становилась все шире и шире, пока в итоге я не замолчала. Риан усмехнулся, весело подмигнул и выдал:

- Ты ожидала иного?

В некотором изумлении смотрю на него. Магистр закрыл дверь, подошел ко мне, наклонился и выдохнул:

- Любовь - это огонь, родная. Теплый нежный огонек, который согревает душу, но крайне редко любви не сопутствует страсть, а страсть - это уже пламя. Бушующее, ревущее, сжигающее все на своем пути. - Он нежно коснулся моего лица, убирая растрепанные пряди, наклонился и прошептал, касаясь губами моих приоткрытых губ. - И я тебе гарантирую весь спектр ощущений, Дэя, мне надоело гореть одному. - Еще один поцелуй и нежное: - Единственное, от чего я тебя уберегу, это от той дикой боли, которую иногда приносит любовь. Больно тебе не будет никогда, родная.

Взревело адово пламя.

***

Очутившись в собственной спальне я некоторое время пыталась прийти в себя. Сердце билось втрое быстрее обычного, дыхание как после забега под руководством Верис, а еще очень-очень странное ощущение… и Риана не хватает, и…

Резкий противный рев все еще неопознанного адептами инструмента - построение. Я тяжело вздохнула, возвращаясь в реальность, в гостиной послышалось «Чтоб вас бездна пожрала и не переварила» от Счастливчика, и сонное «Мау?», от Царапки.

Торопливо переодевшись, я выскочила в гостиную, и расчесывая вконец запутавшиеся волосы, вежливо поздоровалась:

- Темных.

- Ага, - Счастливчик - огромная наглая кошачья морда, сладко зевнул, и поинтересовался: - Как оно?

- Все хорошо, - ответила я и поняла, что краснею.

Но я никак не ожидала услышать в ответ:

- Совести у тебя нет, малышка.

- Что? Опять? - возмущения пределу не было.

- А что я? - Счастливчик поднялся, потянулся, указал кончиком хвоста на маленькую крылатенькую Царапку. - Где страдания, Дэя? Где накал чувств? Где, я спрашиваю?! Мы, возрожденные, питаемся эмоциями, и чем они ярче, тем лучше, а теперь смотри на нее и скажи - растет?

С драконами одно наказание, с возрожденными драконами и того хуже - сначала я переживала, что Счастливчик ушел гулять сам по себе, но стоило мне вернуться с Царапкой, его наглейшество тоже вернулось и теперь совмещал домогательства к Верис, с нежной заботой о Царапке.

- Она и так слабенькая, - продолжал бушевать дух Золотого дракона, - а тут еще и ты в эйфории безоблачного счастья. Где твоя совесть, адептка?

- Но… Наавир, я…