Аплодисменты

На этом можно поставить точку. Собственно, это и есть печальный конец короткой истории. Истории, начавшейся так беззаботно и празднично, весело и эксцентрично. Можно было бы поставить точку, если бы не жизнь, которая продолжалась. Хотелось жить! Теперь меня поражает, какая же это была сила, сила, бьющая через край! Когда это разрывает тебя, ты не задумываешься, какие силы где-то там хотят растоптать твое желание радоваться жизни. И пусть между двумя волнами моей жизни лежит долгий, бесконечный отлив. Но именно эти годы долгого отлива заслуживают внимания. Именно в запутанных и извилистых уголках головного мозга, именно с того времени откладывались самые острые впечатления, переживания и сны — вперемежку с дурацкими историями, сплетнями и анекдотами. Все это пестрое богатство долго таилось и не верилось, что придет время и оно выберется на свет. Эти годы меня закалили. В них заключены начала, которым потом суждено вылиться на экране в ролях женщин, прошедших испытания жизнью.

Зато теперь я знаю, что, пройдя сквозь самое невозможное, можно перенести все. И, все перенеся, человек может быть даже счастлив! Главное — суметь не растерять остатков доброты, человечности и душевного тепла.

Часть третья

ВЫСШИЕ КУРСЫ

Опять премьера

Завтра вечером, 26 декабря 1982 года, состоится премьера, которая в моей жизни станет не просто премьерой очередного художественного фильма, а событием совершенно особым, как бы повторяющим через двадцать шесть лет, именно в конце такого же декабря, то, о котором я рассказывала выше. А ведь ни на одной из последних картин мне и в голову не забредала подобная мысль — оглянуться в прошлое…

Начиная с февраля этого года, каждый день на съемке я встречалась с человеком, с которым все эти долгие годы нас незаметно связывала тонкая ниточка. Тогда, в молодом возрасте, нас обоих настигла шумная слава. И этот шлейф сенсационного прошлого связывал с нашими именами и восторги, ну и улыбочки, и, конечно, насмешечки. Ну-ка, а теперь как? Через четверть-то века?

Эльдар Рязанов. Постарел? Нет. Погрузнел? Ого! Что, стал крупным мастером, метром? Стал. Можно почить на лаврах и срывать цветы славы? Такую мучительную неудовлетворенность собой встречала редко.

По-прежнему жизнерадостен. Доброжелателен. Предан друзьям. Жизнелюбив. Ироничен к свой персоне. Депрессию переносит тяжело, но быстро ее побеждает. Счастлив, если вокруг атмосфера острого юмора. Таким я открыла его через двадцать шесть лет. На съемках картины «Вокзал для двоих».

Было ли у нас «на заре туманной юности» взаимопонимание? Нет. Не было. Наоборот. Было неприятие. Ему категорически не нравились мои штучки-дрючки. А мне категорически — его упрощенное, «несинкопированное» видение вещей. Я млела от чувственных джазовых гармоний. Ему нравились песенки под гитару: «Вагончик тронется, перрон останется». Антиподы? Хотя работали нормально, если не считать нескольких вспышек раздражения, которые я вызвала у режиссера своей манерностью. Работали без пылкой любви, что вполне нормально в отношениях режиссера и актера. Может, потому я никогда и не страдала, что не снималась у него. И думаю, это взаимно. Поработали и разошлись. А потом сами были удивлены, что «Карнавальная ночь» имела такой ошеломительный успех. В 1959 году в небольшой роли приняла участие в его фильме «По ту сторону радуги». В 1962 году вместе с Вячеславом Тихоновым «пробовались» в фильм «Гусарская баллада». Тихонов тогда только начинал свое прекрасное восхождение, а у меня было время… Но о нем речь впереди. Думаю, та проба была далеко не лучшая в моей жизни. В 1974 году вместе с Андреем Мироновым еще раз «пробовались» в фильм «Ирония судьбы». Но я как-то не почувствовала, что режиссер ищет новую лирическую интонацию. И на пробе «давила бодряка». Тоже обидно, что не снималась. Но…

Но все же проба в «Гусарской балладе» мне запомнилась крепко. В те дни произошла одна маленькая кинематографическая историйка. Маленькая нелепая историйка, которая развела нас с режиссером аж до 1980 года.