Апокалипсис (СИ)

  Откуда ЖЗ знает, что будет, а что нет? Этот вопрос тоже достоин осмысления. Но не сейчас. Мы выполняем приказ и, перехватив попутные машины, возвращаемся.

  После того, как наш офис приказал долго жить из-за очередного предателя, Хранители разбились на группы. Каждой группе - свой бункер. Туда не допускается никто из посторонних, а где окопался шеф, не знает никто. Все совещания - в режиме телеконференции.

  По пути мы узнаем, что землетрясение получилось не очень большим. Все разрушения видимо из-за трещины. Вскоре мы с Мишей и Стасом врываемся в полуподвальное помещение, замаскированное под склад холодильников, и врубаем связь. Шеф уже на проводе. Он сидит в глубинах монитора, двигает толстыми губами, шевелит могучими бровями и демонстрирует галстук в розовый горошек.

  Я несусь с места в карьер, рискуя жестикуляцией сбросить комп с видеокамерой с хлипкого белого столика.

  - Полагаю, что землетрясение и мой разговор с моролом - не совпадение, - глубокомысленности моего голоса мог бы позавидовать сам Эйнштейн. - Это что - ответ на наш отказ?

  Шеф вежливо кивает головой и улыбается. Он нацепил на себя личину посла супердержавы. Моя глубокомысленность борется с его светскостью!

  - Да, Андрей, - отвечает ЖЗ, подкручивая пальцами левую бровь как мушкетер ус, - мы ведь заключили сделку с Первым Домом.

  - Какую сделку? - осведомляюсь я. - Мы отказались!

  - С Первым Домом всегда так: отказываешься или нет, а сделка заключена.

  Мы с Мишей и Стасом переглядываемся. Ненавижу ребусы! Но еще больше - тех, кто их сочиняет. Этим людям нечего делать. Лучше бы посещали тир, что ли.

  Шеф откашливается. Он так поступает, когда хочет начать издалека.

  - Представь, что ты - сотрудник спецслужб, работаешь в отделе А.

  Мы с Мишей синхронно киваем. Плавали, знаем.

  - Ты расследуешь дело с несколькими подозреваемыми. Но однажды тебя вызывает начальник отдела Б, которому ты не подчиняешься, и говорит: оставь одного из подозреваемых в покое. Как ты поступишь?

  - Если я честный сотрудник, то уделю этому подозреваемому повышенное внимание, - отвечаю без колебаний.

  - Да, - соглашается шеф. - Но после этого разговора начальник отдела Б получает моральное право расправиться с тобой. Он предупредил, ты отказался, все квиты. Так делаются дела.

  - Но он может убрать меня без предупреждения, - возражаю я.

  - Может, но не будет, - улыбается шеф. - Беспредельщик никогда бы не стал начальником отдела спецслужб. Он следует правилам, иначе его не поймут и не поддержат.

  - У Первого Дома есть правила в отношении Хранителей? - хватаюсь я за последнее слово.

  - Конечно, - вздыхает ЖЗ, поправляя галстук так, чтобы самая крупная горошина была посередине. - Первый Дом сузил круг самых важных для нас Претендентов. Дал полезную подсказку. Но потребовал оплату - полную свободу действий. Мы согласились заплатить.

  - Постойте-ка, - говорю я. - Получается, что мы согласились на то, чтобы Первый Дом устраивал тут землетрясения и крушил население в обмен на наши знания о дамочках?

  - Естественно, - пожимает широкими плечами шеф. - Это ведь наш мир. Мы его Хранители. Сделка состоялась, Андрей, даже если ты отказался. Только уже другая сделка. С Первым Домом так всегда.

  Наше обсуждение длилось почти полчаса. Вскоре присоединились другие и, если бы не твердая рука шефа, собрание превратилось бы в гвалт. Мы уже собирались отключаться, как в мою голову забрела отличная мысль. Такие мысли ко мне всегда приходят, когда зол или голоден. То есть очень часто.

  - А что, если мы их эвакуируем? - спрашиваю я.

  - Кого? - удивляется шеф.

  - Всех!

  - В каком смысле всех, Андрей? - интересуется ЖЗ голосом доброго лечащего врача, только что применившего электрошок не к тому пациенту.

  - Всю Москву! Вы только подумайте - какой ход! Если Первый Дом снова начнет действовать, то мало кто пострадает. К тому же, чем меньше народу, тем больше шансов поймать Претендентов. Они-то никуда не денутся!

  Претенденты почти до самого конца остаются привязанными к местности, откуда все началось. В мире есть крохи справедливости!

  На лице ЖЗ отражается раздумье, придающее ему сходство со старым лисом, ошибочно поймавшим вместо кролика скунса.

  - Не знаю, не знаю... Это ведь большая работа... не быстрая...

  Шеф говорит таким тоном, словно лично собирается выводить людей из домов. Все-таки тесное общение с аферистами ни для кого не проходит даром.

  - Хотя... что-то в этом есть, Андрей. Ладно! Так действительно будет лучше. Завтра же нажму на рычаги. Посмотрим, что выйдет.