Аполлон-13

Был еще один член семьи, о котором следовало побеспокоиться – Бланш Лоувелл, семидесятипятилетняя мать Джима. Бланш, которая в одиночку вырастила сына, теперь была парализована и находилась в ближайшей частной лечебнице в Френдсвуде. Насколько могла судить Мэрилин, Бланш осознавала, что на прошлой неделе ее сын полетел в космос, и начинала понимать, что пунктом назначения была Луна. Было неясно, знала ли она, что он должен был высадиться на Луну или только ее облететь, что было неплохо в данной ситуации, как решила Мэрилин. Поскольку посадка отменялась, возможно, включив телевизор, Бланш и не заметит, что сын не смог прогуляться по Луне. Однако она обязательно заметит корреспондентов и их репортажи о неудачах, которые постигли его корабль. Чтобы избавить ее от тех волнений, которые испытали накануне остальные Лоувеллы, находившиеся на Земле, Мэрилин позвонила персоналу Френдсвуда и наказала им, несмотря на их возражения, убрать телевизор из комнаты Бланш, а на все ее расспросы о полете отвечать с добродушной улыбкой, что все идет прекрасно.

Теперь же, когда начался восход, Мэрилин прошла на кухню выпить чашечку кофе, которую она особенно и не хотела, и почувствовала, что в доме снова начинается суета. В окно она увидела, что то же самое творилось и перед домом. Тротуар, проезжая часть и газон вдруг заполнились людьми с блокнотами, микрофонами и телекамерами. Также приближались несколько телевизионных микроавтобусов, которые пытались найти место для парковки. Мэрилин посмотрела на все это скептически: разве это не те самые люди, которые так блистали своим отсутствием последние два дня? Разве это не те, кто прошлой ночью отказался транслировать телепередачу ее мужа, кто спрятал сообщение о предстоящем запуске на странице с погодой, кто предпочел шутки Дика Каветта репортажам Жуля Бергмана?

В кабинете прозвучал вызов по временной линии связи, соединяющей ее дом и Космический Центр, и Мэрилин услышала, как по линии что-то спрашивает офицер по протоколам. Тихая беседа продолжалась около минуты, и затем к ней в кухню прошел человек, которого она не запомнила прошлой ночью.

– Госпожа Лоувелл, – сказал он неуверенно, – это пресс-служба. С ними связались телекомпании – они спрашивают, не позволите ли вы им установить антенну у вас во дворе?

– Телеантенну? На моем газоне?

– Да-да. Они на телефоне, ожидают вашего решения. Что мне им сообщить?

Мэрилин ненадолго призадумалась.

– Ничего, – сказала она.

– Госпожа Лоувелл, мне надо им что-то сказать.

– Нет, вам не надо ничего говорить. Зато я хочу им много чего сказать.

Мэрилин вернулась обратно в кабинет и подняла трубку телефона. Офицер по протоколам следовал за ней.

– Это Мэрилин Лоувелл. Мне сказали, что телекомпания хочет установить антенну на моем газоне. Это так?

– Да, это так, – ответил голос из пресс-службы, – Вы не будете против?

– А почему они не захотели установить свою антенну вчера или позавчера?

– Понятно, – ответил голос, – Но тогда была другая ситуация.

– Чем же другая?

– Ну, полет шел прекрасно. Теперь он…, как вы понимаете, стал новостью номер один.

– Если посадка на Луну для них не является новостью, – сказала Мэрилин, – то я не понимаю, почему отказ от посадки новость. Скажите телекомпаниям, что они не поставят ни один свой инструмент на мою собственность до завершения всего полета. А если у них с этим какие-то проблемы, то пусть решают их с моим мужем. Я жду его дома в пятницу.

Мэрилин Лоувелл повесила трубку, вышла из кабинета и отправилась в кухню допивать свой кофе. До конца дня не может и быть никаких переговоров об антеннах.

В здании пресс-центра ЦУП журналистам были более радушны, но до сих пор большинство из них не получило приглашения. Фактически, пресс-служба занимала два здания. С одной стороны усыпанного гравием внутреннего двора стояло большое административное здание: с офисами для сотрудников, с подвалами и библиотеками для тысяч страниц документов и миллионов метров кинопленки, составляющих архивы «НАСА», с небольшими комнатами для пресс-конференций и презентаций. С другой стороны внутреннего двора стояло здание более длинное, но более низкое, в котором располагался зал на несколько сотен мест, где «НАСА» проводила пресс-конференции о таких значительных событиях, как решение об отправке на Луну «Аполлона-8», отбор первого экипажа, которому предстоит высадиться на поверхность, датах экспериментов, назначениях экипажей, мест высадки будущих лунных экспедиций. Здесь также проводили свои полуночные пресс-конференции такие люди, как Крис Крафт, Джим МакДивитт и Сиг Себерг, когда во время полетов случалась беда.