Аполлон на миллион

В четверг в десять утра я, ведя на поводке Мафи, направилась к гаражу и увидела Александра Михайловича, который шел по дорожке к моему дому.

– Как дела? – спросил полковник. – Что со свадьбой?

– Кошмар и ужас, – вздохнула я. – Разорвала договор со «Стрелой Амура». Эвелина, правда, молча вернула предоплату и не потребовала никаких денег за то, что мы с Феликсом отказались от услуг их с Маргаритой агентства. Теперь мы обратились в фирму «Розовая Роза».

– Название отличное, – хмыкнул Дегтярев. – И что?

– Парное бракосочетание состоится через две недели, – пояснила я. – Кстати, ты в курсе, что такое фидхтинг или фихтинг? Сначала Маргарита с Эвелиной нас уверяли, что без него на пиру никак не обойтись, теперь то же самое заявили в «Розовой Розе». Только заковыристое слово они по-разному произносили, одни говорили: фидхтинг, другие фихтинг.

– Так спроси у них, – посоветовал Дегтярев.

– Я постеснялась, – призналась я.

– Кажется, это какой-то десерт, – заумчиво протянул толстяк. – Точно! Вспомнил! Какой-то фрукт экзотический.

– Ты поговорил с Надеждой Васильевной? – спросила я. – Рассказал ей про то, что происходило в девяносто четвертом году?

Полковник помрачнел.

– Да. И вдова по-прежнему считает сына и брата ангелами, не верит, что они грабили обменники, убивали женщин. А вот то, что Маргарите придется отвечать за соучастие в мошенничестве, очень порадовало старушку. Судьба Эвелины пока не ясна, но похоже, что она отделается легким испугом.

– Сначала Алексей Константинович украл деньги, которые должен был пустить на строительство спорткомпексов, потом Надежда Васильевна отдала те же средства Любе в качестве выкупа за сына, который решил обмануть ее, купюры попали к Сергею Степанову, убившему ради них Прохора и Любу, однако он не успел порадоваться добыче, умер от инфаркта, и Эвелина вложила доллары в агентство «Стрела Амура». Злая судьба у этого миллиона, все его хотели, и всем он одни несчастья принес.

– Воровать не надо, вот и весь вывод, – вздохнул Дегтярев. – И перестань мне все время задавать вопросы об этом деле. Теперь тебе все понятно.

Я решила сменить тему.

– Кроме загадочного фидхтинга, или как его… есть еще одно неизвестное мне слово. Анфиса, которой Зоя Игнатьевна велела стать образцовой горничной, заучивает наизусть книгу, подаренную ей ректором. Ну кто бы мог подумать, что Фиса захочет стать идеальной горничной? Но она теперь требует называть ее – мадщен. Убей бог, не соображу, что сие означает.

– Мадщен? – повторил полковник. – Ты всерьез? Вроде иностранный язык раньше преподавала. «Мадщен» в переводе с немецкого «девочка». Я это хорошо помню, учил в школе когда-то наизусть диалог «Мадщен унд юнга рейкдена». На всю жизнь эту глупость затвердил, до сих пор продекламировать могу.

Я замерла, потом воскликнула:

– Господи, мадщен! «madchen»! А твой диалог скорее всего озаглавлен «Madchen und Jungen reden». Мой немецкий далек от совершенства, я вдалбливала в головы студентов французский, но, думаю, сейчас не ошибаюсь.

– Ты владеешь языками, а про «мадщен» догадался я, – злорадно сказал Дегтярев.

В этот момент со второго этажа раздался вопль.

– Даша, ты в город? Подожди меня! – крикнул Гарик.

Я схватила в охапку Мафи.

– Все, убегаю. Не собиралась в Москву, мы с паглем торопимся к инструктору.

– И я с Игорем встречаться не намерен, – засуетился полковник. – Он мне пытается ядро имени Урылькина продать. Всего за пять миллионов рублей. Совсем с ума сошел!

– Рылькина, – поправила я и, хихикая, побежала к машине.

Однако «антиквариат» стремительно увеличивается в цене. Если мне не изменяет память, еще недавно он стоил гораздо меньше.

* * *

– Ну, Мафи, рассказывай, как твои дела? – спросил инструктор Паша, глядя на пагля. – Надеюсь, после наших регулярных занятий ты перестала безобразничать?

Я отстегнула от ошейника собаки поводок.

– Мафи стесняется, я отвечу за нее. В понедельник она съела рулон туалетной бумаги в сортире первого этажа и написала в ботинки Игоря. Второе меня не рассердило, поэтому ругать собаку я не стала. Во вторник Мафетта залезла на стол, слопала из вазочки все печенье, а потом кто-то дочиста вылизал банку с кремом для тела, которую Лори забыла закрыть. Крем был с ванильной отдушкой, и этим же ароматом потом весь день несло от Мафи, но запах не доказательство.

– Ну ты даешь! – восхитился Паша, с умилением посмотрев на пагля.

Мафетта, сидевшая у моих ног, неожиданно вскочила и заскулила.

– Что это с ней? – удивился инструктор.

И в эту секунду собака, высоко подпрыгнув, ударила меня длинным носом в живот. Я, не ожидавшая нападения, согнулась пополам, пошатнулась и упала, а Мафи с громким лаем бросилась в кусты, ограждавшие площадку.

– Она сошла с ума? – простонала я, садясь на землю.

Павел, не ответив, шагнул к дереву, у корней которого я сидела, и начал осматривать кору.

– Что там? – заинтересовалась я.

– За долю секунды до того, как Мафи вас пнула, я услышал тихий звук вроде чпок! – протянул Паша. И тут же воскликнул: – Ну точно! Смотрите, там пуля.

– Пуля? – повторила я.