Апология Владимира Путина: Легко ли быть царем?

А Чубайс за свои рыночные слова отвечает — именно он в 1996 г. был формальным главой президентского штаба Бориса Ельцина, сохраненного на второй срок при помощи весьма специфических средств и не слишком демократических приемов.

Тогда, в 1996-м, и был взят неуклонный курс на построение развитого рыночного авторитаризма. Выдвижение Путина в 1999-м стало необходимым и абсолютно логичным шагом в реализации этого курса. Именно такой президент и нужен был правящему слою: единомышленник Абрамовича и Чубайса, лишенный тяжелого цековского дыхания, любитель дорогих костюмов, адриатических резиденций и океанских яхт, умеющий притом надеть маску несгибаемого чекиста и убедительно порассуждать перед ласковой телекамерой о «возрождении империи». Вызвав тем самым в беспокойном народе прилив теплых воспоминаний о лучших летних днях благословенного СССР.

Перед Путиным как менеджером крупные собственники поставили три приоритетные задачи: а) защита крупной собственности — результатов приватизации;

б) создание условий для «обналичивания» и легализации этой собственности на Западе; здесь важно отметить, что в России как прежде, так и теперь отсутствует понятие «собственность» в римском/англосаксонском смысле; у нас собственность — это лишь условное владение, статус которого прямо зависит от признания легитимности этого владения действующей властью; потому «уволить» человека из собственников несложно, что и показало «дело ЮКОСа» и много аналогичных дел помельче; на Западе же собственность действительно защищена и работающим законом, и традицией; потому спокойно спать выгодоприобретатели «большой» русской приватизации смогут только после полной конвертации их сомнительного добра на территории РФ в несомненные активы там, в Америке и Европе;

в) ликвидация советской системы социального обеспечения, которая предполагала широкий спектр бесплатных социальных услуг для граждан и перекрестное субсидирование населения предприятиями; замена ее на либеральную постсоветскую систему, при которой граждане покупают любые социальные услуги за полную их стоимость.

Разумеется, устранение зачатков демократии и существенное ограничение свободы СМИ были необходимыми предпосылками такого рода реформ, а вовсе не следствием темного гэбистского прошлого или же психологических завихрений «диктатора» Путина. Для решения основных задач правящего слоя важно было также обуздать региональные элиты, лишив их политической субъектности. Это и было сделано в два этапа. Сначала (2000 г.) губернаторов лишили влияния на региональные силовые структуры, затем (2004 г.) — упразднили выборность глав регионов, окончательно уничтожив базу их относительной самостоятельности. И здесь Путин ничего своего не придумал: он реализовал концепцию, которая была разработана под руководством Александра Волошина еще в 1999 году.

Что же мы видим сегодня? Задача а) и задача в) за 8 лет практически полностью решены. А ведь в конце 1990-х это казалось не слишком реальным! Ликвидированы все демократические инструменты и механизмы — и это не вызвало никаких потрясений, никакого развернутого протеста. Народ поверил актеру в карнавальной маске «чекиста-империалиста» и во имя мифического «возрождения былой мощи» полностью и добровольно отказался от участия в формировании власти.

Так что — действительно, снимаем шляпу: Путин оказался очень успешным менеджером русского авторитарно-олигархического проекта (именуемого также далее по тексту «гламурным авторитаризмом»).

Впрочем, задача б) так и осталась нерешенной. Западные элиты пока не приняли российских коллег в дружелюбные объятия. Точнее, не позволили им конвертировать деньги во влияние и право устанавливать на Западе свои правила игры. Потому-то преемником Путина и становится Дмитрий Медведев. На смену Арлекину в чекистской маске движется Пьеро в маске либерала, олицетворяющий «путинизм с человеческим лицом»: берем с собой все хорошее, что было при Путине, отбрасываем все плохое, в первую очередь — риторическую конфронтацию с «цивилизованным миром».

И тот факт, что Путин таки уступает дорогу своему преемнику (хотя и элиты, и народ, и даже Запад одобрили бы третий срок) — говорит в его пользу.

Другое дело, что модернизации, которая открыла бы России новые исторические горизонты, при Путине не произошло. Она и не думала начинаться, как обед у Винни-Пуха. Но никакой модернизации уходящий президент никому и не обещал, в его менеджерском контракте не было такого пункта. Путин призван был обеспечить утилизацию советского наследства, с чем достаточно успешно и справился. А если пытаться ловить Владимира Владимировича на бесконечно шаловливом слове и предъявлять ему с грозным видом объедки кремлевской пропаганды — то слишком далеко можно зайти, право слово.

Все проблемы, кризисы, катастрофы, о которых мы говорили в начале статьи, — ждут нас и нависают над нами. Но Путин в том не виноват. Он все 8 лет делал совсем другое дело и таки сделал его. Лучше, чем его работодатели могли ожидать.

Горизонталь власти