Апрель

— Гольд, — недовольно проговорил Александр Игнатьевич. — Действительно, гость не из приятных. Чего ему нужно?

Гольд радостно приветствовал Александра Игнатьевича и сказал, что решил навестить господина майора в связи с неотложным делом.

— Что за дело у вас?

Гольд сообщил, что просит принять у него перила на прежних условиях. Александр Игнатьевич недовольно нахмурил брови:

— Вы что, играть хотите со мной? То вы забираете свои перила, то просите снова их взять!

Гольд горячо заговорил: он ошибся, ему не следовало терять деловых связей с господином майором, это прочнее и лучше, чем дела с американцами. Ставка на сигареты оказалась ненадежной. Американцы со всеми стали рассчитываться сигаретами. Каждый брал, надеясь на высокую цену. И вот город наводнен сигаретами, и они упали в цене.

— Я не хочу, чтобы вы ставили меня в зависимость от колебаний цен на черном рынке, — оборвал Лазаревский сетования Гольда.

— Прекрасные чугунные перила! — умоляюще проговорил Гольд. — Они очень скоро понадобятся вашему мосту.

Александр Игнатьевич отвернулся от Гольда. Перила действительно были очень нужны строительству сейчас, а получить их раньше мая не представлялось возможным. На заводе, который изготовлял чугунное литье, не было ни материалов, ни рабочих рук. Завод был обречен на длительное бездействие. «Придется взять перила у этого спекулянта», — подумал Александр Игнатьевич.

— Ведь не собираетесь же вы ставить на вашем мосту деревянные перила! — продолжал Гольд. — Вы, господин майор, строите мост для города прекрасных архитектурных ансамблей. Ваш мост не должен дисгармонировать…

— А что вам до гармонии, — оборвал Гольда Александр Игнатьевич, — вы хотите только заработать.

Тут Гольд решил, что настал удобный момент выполнить поручение Хоуелла. Он приблизился к Лазаревскому и, легонько взяв его за локоть, заговорил доверительным тоном:

— Неужели вы, господин майор, отказались бы от случая?

Не глядя на Гольда, Александр Игнатьевич безразлично спросил:

— Какого случая?

— Тоже заработать.

— Как это — заработать?

— Положить кругленькую сумму в карман.

Александр Игнатьевич искоса глянул на Гольда. Он не понял, что тот намекает ему на взятку. Думал, что разговор идет об одной из комбинаций, которые непрерывно рождались в коммерческой голове венского инженера.

— Вы, я вижу, совершенно не понимаете, что такое советский строитель. Это строитель, а не делец. Он строит, а не делает деньги.

— Я не понимаю, почему бы ему, этому строителю, не сделать хорошенького бизнеса, если представляется случай!

Александр Игнатьевич понял, что Гольд пришел не для того, чтобы делиться с ним своими праздными выдумками.

— Какой случай? — насторожился Александр Игнатьевич.

— Получить деньги от людей, которые, скажем, заинтересованы в том, чтобы мост строился медленнее или совсем законсервировался на некоторое время.

— Мост строится и будет закончен в обещанные сроки, — резко ответил Александр Игнатьевич.

Но Гольд не унимался.

— А если бы, — вкрадчиво проговорил он, — если бы к вам пришел человек с предложением денег? Очень крупной суммы?

Александр Игнатьевич порывисто повернулся к Гольду, взял его за отворот голубого пиджака. Тот удивленно взглянул на спокойное лицо Лазаревского, затем перевел взгляд на его большую, сильную руку.

— Я бы вышвырнул этого человека вместе с его деньгами туда, — Александр Игнатьевич снял руку с отворота и показал на канал: там, на мутной воде, плавали большие светлые щепки.

Гольд поежился, разгладил примятый отворот.

— Я пошутил, господин майор, — смущенно пробормотал он. — Все это невинная шутка, не более.

— Не советую шутить со мной впредь подобным образом. От вашей «невинной» шутки на версту несет провокацией. Для шуток с вами у меня нет времени. И, видно, о шутках у нас различные представления. Перейдем к перилам. Соблаговолите их доставить на строительство через неделю, не позднее. Я выдам вам расписку, что перила приняты, и вы получите в финансовой части деньги. Предупреждаю, что после этого я с вами ни в какие объяснения относительно перил не вхожу. Все!

Александр Игнатьевич повернулся к Гольду спиной и неторопливо направился в кузню. Гольд пожал плечами: «Отказаться от даровых денег? Ничего не понимаю!»

И он помчался в обратном направлении, забыв о советах врача. Размеренной и спокойной жизнью Гольд решил жить, когда у него будет достаточно денег. Он чувствовал, что они приближаются к нему. Он летел им навстречу.

Обедать Александру Игнатьевичу в этот день не пришлось. На середине Кертнерштрассе машина вдруг зафыркала, запыхтела и остановилась. Василий смущенно крякнул:

— Вот досада, товарищ майор! Бензин кончился.

— Плохо ты стал хозяйничать, Вася. На тебя не похоже. Не рассчитал?