Апрель

В апреле, когда еще и года не прошло после окончания войны, среди развалин домов на набережных канала советские строители создали новое, красивое и долговечное строение, о которое разбились клевета и ложь. На долгие годы мира строился мост.

А с берега снова неслась песня, широкая, как разлив Волги, как степные просторы за нею, как небо над ними:

И стои-и-и-ит велика-а-ан…

Малер говорил Александру Игнатьевичу:

— Хорошую память вы оставляете по себе городу. Нам, людям, у которых руки грубы от мозолей, этот мост будет говорить о дружбе, о той радости труда, которую мы узнали. Я уже стар, товарищ майор, да и когда был помоложе, то с большой неохотой оставлял постель утром, чтобы стать — в который раз! — на свое место у вагранки. Я называл ее Черной Бертой. «Ну, сколько ты еще крови у меня сегодня выпьешь, Берта?» — говорил я ей каждое утро. А теперь, в эти дни… Удивительное дело! Я не мог спать после половины шестого. «Как там наша Розина (этим именем я назвал вагранку)? Как там наша крошка Розина?» — начинал думать я. И мне не спалось, мне хотелось поскорее быть в мастерской, готовить Розину к плавке! И, приходя на место, я испытывал какое-то особое, никогда мною не изведанное чувство: я видел себя хозяином… Мне было больно смотреть на каждую царапину на железном теле нашей Розины: она ведь плавила чугун для моста! Я… очень сожалею, что эти счастливые дни окончились и мои руки снова никому не нужны…

— Будем надеяться, товарищ Малер, что ваши чудесные руки мастера еще пригодятся вашей родине.

— Да, — тихо проговорил старик. — Даже в самую темную ночь звезды светят нам, как огни надежды. Если бы не эта надежда, то на свете не стоило бы жить.

…Батальон был выстроен, и при свете прожекторов Александр Игнатьевич видел лица строителей, с которыми ему пришлось пройти большую, славную дорогу. Какой памятник способен выразить все величие и красоту их подвига? Какими словами сказать о нем?

И вот новое создание их неутомимых рук — мост, на который еще не ступала нога пешехода. Низко склонились на решетках перил чугунные колосья, полные литого зерна. Матовые шары фонарей, высоко вознесенные над водой, нальются сейчас ярким светом, и темная вода канала отразит железный профиль нового моста.

В коротком взволнованном слове Александр Игнатьевич поблагодарил товарищей по строительству за самоотверженный труд, прочитал полученные поздравления и благодарности командующего, коменданта города, письма от Центрального комитета Австрийской коммунистической партии, от общественных организаций и отдельных депутатов парламента.

Погасли прожекторы, и минуту стоящие в строю видели только поблескивающую на груди Александра Игнатьевича Золотую Звезду Героя. И вдруг восемнадцать матовых шаров залили мост мягким светом. И все увидели созданное ими. Оно было прекрасно!..

Грянуло громкое и дружное «ура». Десятки рук клепальщиков, слесарей, кузнецов и каменщиков подхватили Александра Игнатьевича, подняли его высоко к звездам. Он взлетал к ним и опускался, его снова бережно подхватывали и бросали ввысь.

— Спасибо!.. Спасибо!.. Вам спасибо, товарищи! — выкрикивал Лазаревский. — Хватит! Ну… я вас прошу… довольно!

В эту ночь впервые в городе ярко загорелись огни нового моста. И долго на берегу канала шумели радостные голоса строителей.

Джо Дикинсон шел на свидание с Морганом. Завтра Первое мая, и Сэм проводит беседу в клубе. Джо нужно поговорить с Сэмом. Вчера капитан Хоуелл, погрозив шоферу кулаком, сказал: «Ты за свои проделки поплатишься, черная скотина!» Борьба начата, враги готовятся наступать. Что скажет, что посоветует Сэм Морган? Но теперь никакие угрозы не запугают Джо. У него есть верные товарищи. И они знают, что нужно делать! Мужество миллионов простых сердец выиграет битву за мир!

Подходя к освещенному подъезду клуба, Джо увидел стоящих у крытого «джиппа» двух чинов «милитери полис» в красных фуражках. Третий покуривал сигарету у входа в клуб. На ступеньках валялось много окурков. Джо замедлил шаг.

Увидев его, полицейский, стоявший у входа, торопливо сбежал вниз. Сердце Джо сжалось от недоброго предчувствия. Враги не спят. Но чего ему бояться? Он начал бороться за правду и будет продолжать борьбу… А далеко отсюда, на пороге бедного дома, слепая мать ожидает сына. В знойный полдень под крышей нежно воркуют голуби. В песке у порога копошатся соседские ребятишки. А по недалекой дороге медленно катит повозка, и лениво прядающий ушами мул слушает тихую песню возницы о Джоне Брауне[11].

Джо смело подошел к подъезду клуба, вполголоса напевая ту песню, что, наверно, звучит сейчас у дома его матери: