Aprositus (Ненайденный)

– Там справа остров! – закричали пассажиры с правого ряда кресел. – Двугорбый остров!

– Это Ла Пальма, – уже вслух сказал Андрей, но, скорее всего, его слышал только сосед Герман.

Со своего места увидеть остров Ла Пальма, если это действительно был он, ни Андрей, ни Герман не могли: правый ряд иллюминаторов заслоняли головы пассажиров, вытягивавших шеи в попытках разглядеть клочок спасительной земли и отыскать на нём взлётную полосу. В самолёте снова стало шумно: люди начали обсуждать возможность аварийной посадки на Ла Пальме.

Кто-то плакал, где-то раздавались короткие нервические смешки – всё-таки, чувство юмора – это, действительно, лучшее средство от стресса. Сидевшие у проходов пассажиры, поднимали с пола упавших и пострадавших от ушибов соседей. Кажется, обошлось без членовредительства и переломов. Выражение испуга постепенно сходило с лиц, однако чувство беспокойство у пассажиров не пропадало. Впереди была посадка.

– Раз не взорвались в воздухе, значит, и сядем нормально, – как можно уверенней и громче повторил Андрей, пытаясь говорить в сторону салона, так чтобы его услышало как можно больше людей.

– Да, да, – подхватили со всех сторон.

Пессимистов в салоне было меньше. К ним Андрей отнёс всех, кто в тот момент промолчал.

– Мне бы твою уверенность, – негромко сказала соседка, поцеловав спасительный крестик, крепко зажатый в маленькой мокрой руке.

– Не переживай, родная, всё будет нормально! – ободрил Андрей и похлопал по её стиснутым в замок рукам.

Ожил динамик.

– Уважаемые пассажиры, говорит командир корабля Владимир Пелещин, – голос его звучал уверенно и спокойно, прогоняя из-под солнечного сплетения пассажиров остатки минутной душевной слабости. – На нашем самолете произошел самопроизвольный взрыв двигателя. Сейчас управление самолётом взято под контроль. У нас работает два двигателя, этого достаточно, чтобы совершить посадку.

За секунду вздох облегчения и восторга облетел весь салон.

Повеселевший Герман ткнул Андрея в бок и облегченно провёл рукой по лицу, смахнул со лба влагу. Он, как и все остальные пассажиры, не отрывал глаз от динамиков.

«Интересный малый, – подумал про него Андрей. – Выглядит молодо, а лет, наверное, немало. Из-за того, что худой молодым кажется. Если бы я скинул килограмм двадцать, тоже бы на вид лет десять сбросил». Хотя, в свои тридцать восемь Андрей возраста не ощущал. Он перестал его ощущать где-то после тридцати, будто остановился в душевном развитии на самом комфортном для себя этапе.

– Аэродромы малых Канарских островов не предназначены для посадки тяжелых самолётов, – продолжал тем временем командир корабля. – Приземляться там рискованно. Для возвращения в аэропорты Тенерифе или Гран Канарии нам не хватит запаса высоты и маневренности. Наш экипаж принял решение садиться на воду.

Последняя фраза на мгновение ледяными тисками сжала Андрею сердце. Желудок ушёл куда-то вниз и стал каменным. Такое развитие событий даже для повидавшего многое Андрея было в новинку. Салон оцепенел.

– Фюзеляж «боинга» – идеальная конструкция для посадки на воду, – успокаивал командир Пелещин. – Нестандартные ситуации, вроде посадки на воду, предусматриваются ещё на стадии проектирования и разработки самолётов. Садиться на воду намного безопасней посадки на землю. Поэтому я прошу вас о главном: сохраняйте спокойствие. Ничего не бойтесь. Мы просим убрать лишние предметы и сумки под кресла и надеть спасательные жилеты. Жилеты находятся под вашими креслами. Не надувайте жилеты в салоне. Наденьте жилеты, пристегнитесь ремнями и наклонитесь вперед. В карманах впереди стоящих кресел каждый из вас найдет схему, на которой обозначено положение тела при аварийной посадке. Действуйте спокойно и без паники. До посадки у нас есть три-четыре минуты. Ещё раз повторяю: ничего не бойтесь. После посадки просьба оставаться на своих местах. Бортпроводники откроют аварийные люки, и мы спустимся на воду. Сообщение об аварийной посадке уже передано всем наземным службам. Спасатели знают точное место приводнения. Мы все будем спасены, – он помолчал. – Ну, с Богом!

Микрофон отключился. Андрей и Герман одновременно перекрестились, точно так же, как все остальные триста пассажиров самолёта, и стали торопливо, стараясь не суетиться, доставать из-под кресел оранжевые спасательные жилеты. Было видно, что командиру Владимиру Пелещину поверили. Андрей ему тоже верил. Стюардессы что-то быстро объясняли пассажирам и помогали надевать жилеты.

Вода приближалась. Редкие белые барашки становились всё больше и больше, всё заметней и ближе. Пассажиры нервно проверяли ремни на жилетах, кто-то кричал, кто-то плакал, кто-то громко уговаривал соседей не бояться, кто-то тихо молился. Андрей вжался в своё кресло, не зная, будет лучше сгруппироваться или расслабиться. Заглянув в бледное лицо Германа и своей соседки, он молча пожал им руки и, как просил командир, наклонился вперед. В иллюминаторе над головой Германа были видны несущиеся навстречу самолёту океанские волны.