Читаем Арабы у границ Византии и Ирана в IV-VI веках полностью

Более подробное изложение путешествия посла, не названного по имени, имеется у Малалы (стр. 456-459). У Феофана (стр. 244- 245) посол назван Юлианом, но время посольства отнесено к царствованию Юстина II. Однако и в выписке Фотия из записок Нонна имеются сведения, сближающие все три источника.

Очевидно, что в Константинополе возлагали большие надежды на Кайса, он был необходим не только в качестве филарха арабских племен в Неджде; в пределах самой империи он должен был занять такое положение, чтобы оберегать одну из провинций.

Уговорить Кайса прибыть в Византию Нонну не удалось; это дипломатическое поручение потерпело неудачу. Поэтому к нему был вновь послан отец Нонна Абрам, и только тогда Кайс "свою филархию" (??? ????? ?????????), т. е. филархию племен Кинда и Маад, предоставил своим братьям Амру ('?????) и Язиду ('??????), разделив ее между ними, сам же он отправился в Византию. Хотя Иотаба и была отвоевана Византией, но арабские племена продолжали вызывать беспокойство. Кайс-киндит был наиболее подходящим кандидатом, чтобы занять положение филарха, преданного интересам империи, именно потому, что эти области в недавнем прошлом были подчинены киндитам, их управление было привычным. Юстиниан поставил его "править" Палестинами (????? ??? ??????????? ????????? ???? ???????? ???????). Существенное значение имело то, что Кайс привел с собой большое число "подчиненных".166 Под ????????????? следует понимать, конечно, подчиненных ему арабов. Племена, филархом которых он был, как и сам Кайс, были воинственны. Можно вполне уверенно говорить, что Кайс привел в Палестину свое арабское войско, несшее сторожевую и охранную военную службу в этой провинции. Северо-восточные области по сиро-финикийскому побережью, принадлежавшие когда-то Пальмире, находились под рукой гасанидов, которые вытеснили салихидов. Кайс был филархом Палестины II и III, занимавших юго-западный край Византии до Синайского полуострова, это наиболее вероятно. Киндит оказался, таким образом, в близком соседстве с гасанидами, глава которых Харит ибн Габала входил в силу, оказав ряд услуг империи. Киндиты были уже ослаблены, династия перебита, Кайс был лишь потомком, а не наследником по прямой линии, Следует думать на основании последующих событий, что Финикон и побережье Акабского залива принадлежали к областям, на которые также распространялась власть филарха Палестины III. Тем более его положение могло считаться завидным. Гасаниды сумели вытеснить Кайса, принадлежавшие ему области оказались к началу 40-х годов в руках брата Харита - Абукариба ибн Габала. ? 543 г. его посланец был в числе признавших воцарение и победы Абрахи.

Абукариб, "подаривший" Юстиниану Финикон, стал известен как брат Харита ибн Габалы и гасанид благодаря надписи Абрахи. Глава 19-я первой части "Персидских войн", в которой упоминается Абукариб, стоит особняком и не связана хронологически ни с предшествующей 18-й, ни с последующей 20-й главами. Заканчивается эта 19-я глава словами: ??? ?? ??? ??? ???????????? ???????? - "итак, я возвращаюсь к предшествующему слову", т. е. к тому, что было изложено до этой справки.167 Начало 20-й главы связывает ее с 18-й словами: ??? ???? ??????? ??? ??????? ????? - "около времени войны той", т. е. примерно времени войны с персами и битвы при Каллинике, имевшей место в 531 г. Прокопий связывает свои сообщения этих глав. 19-я же глава являлась исторической справкой, не находившейся в хронологической связи с 18-й. По мнению целого ряда исследователей, она была введена для того, чтобы смягчить, затушевать последствия разгрома и поражения византийских войск, чтобы спасти своего героя Велисария. Как это видно и из сравнения двух заметок в 1-й и 2-й книгах "Войн" о Юлиане, Прокопий не строго придерживался последовательности и точности во времени. В 19-й главе он не преследовал этой цели вовсе, а дал читателю представление о трех областях Аравийского полуострова и Африки, к рассказу о которых он переходит в 20-й главе. Поэтому сообщения его в 19-й главе могли относиться и к предшествующему и к последующему за 531 г. времени. Начало 20-й главы на это и указывает.

Исходя из этого, совершенно нет необходимости решать сложный вопрос об одновременной принадлежности филархии Палестины киндиту Кайсу и гасаниду Абукарибу. Вопрос этот решается совершенно иначе. Первые семь книг "Истории войн" Прокопием были написаны между 545 и 550 гг.168 В 19-ю главу, как главу исторических справок, могли войти разновременные события, поэтому и сведения об Абукарибе могли относиться и к сороковым годам; ведь и год посольства Юлиана был назван недавним в контексте сообщений 540 г. Тем более нельзя согласиться с тем, чтобы относить к 502 г. утверждение филархом не только Харита-гасанида, что можно вывести из источников, но и его брата Абукариба, что не подтверждено никакими данными.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1937. Трагедия Красной Армии
1937. Трагедия Красной Армии

После «разоблачения культа личности» одной из главных причин катастрофы 1941 года принято считать массовые репрессии против командного состава РККА, «обескровившие Красную Армию накануне войны». Однако в последние годы этот тезис все чаще подвергается сомнению – по мнению историков-сталинистов, «очищение» от врагов народа и заговорщиков пошло стране только на пользу: без этой жестокой, но необходимой меры у Красной Армии якобы не было шансов одолеть прежде непобедимый Вермахт.Есть ли в этих суждениях хотя бы доля истины? Что именно произошло с РККА в 1937–1938 гг.? Что спровоцировало вакханалию арестов и расстрелов? Подтверждается ли гипотеза о «военном заговоре»? Каковы были подлинные масштабы репрессий? И главное – насколько велик ущерб, нанесенный ими боеспособности Красной Армии накануне войны?В данной книге есть ответы на все эти вопросы. Этот фундаментальный труд ввел в научный оборот огромный массив рассекреченных документов из военных и чекистских архивов и впервые дал всесторонний исчерпывающий анализ сталинской «чистки» РККА. Это – первая в мире энциклопедия, посвященная трагедии Красной Армии в 1937–1938 гг. Особой заслугой автора стала публикация «Мартиролога», содержащего сведения о более чем 2000 репрессированных командирах – от маршала до лейтенанта.

Олег Федотович Сувениров , Олег Ф. Сувениров

Документальная литература / Военная история / История / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное
Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза
1917 год: русская государственность в эпоху смут, реформ и революций
1917 год: русская государственность в эпоху смут, реформ и революций

В монографии, приуроченной к столетнему юбилею Революции 1917 года, автор исследует один из наиболее актуальных в наши дни вопросов – роль в отечественной истории российской государственности, его эволюцию в период революционных потрясений. В монографии поднят вопрос об ответственности правящих слоёв за эффективность и устойчивость основ государства. На широком фактическом материале показана гибель традиционной для России монархической государственности, эволюция власти и гражданских институтов в условиях либерального эксперимента и, наконец, восстановление крепкого национального государства в результате мощного движения народных масс, которое, как это уже было в нашей истории в XVII веке, в Октябре 1917 года позволило предотвратить гибель страны. Автор подробно разбирает становление мобилизационного режима, возникшего на волне октябрьских событий, показывая как просчёты, так и успехи большевиков в стремлении укрепить революционную власть. Увенчанием проделанного отечественной государственностью сложного пути от крушения к возрождению автор называет принятие советской Конституции 1918 года.В формате a4.pdf сохранен издательский макет.

Димитрий Олегович Чураков

История / Образование и наука