Араксия. Последнее задание

Позже вскрылось также, что мой отчим присваивал себе чужие сольды, которые должны были идти на нужды станции. Часть из них он отправлял своей “любимой женщине” на одну из земных колоний. Он не планировал куда-то перевозить маму и брата. И с контрактом маме помогать он тоже не собирался. Через маму Марио рассчитывал использовать деда для своих целей, однако, когда он понял, что отношения его жены и тестя не такие теплые и доверительные, отношение к маме и к нам резко изменилось. Особенно ко мне.

После моего отбытия с “Экраны” я редко вспоминала те события, которые послужили катализатором моего решения покинуть родной дом и улететь в систему Икелан. До того злосчастного дня, когда Марио Соло окончательно пересек невидимую границу, отделяющую взгляды, двусмысленные намеки и прикосновения от откровенных домогательств, я хотела поступить в военную академию станции. Но потом решила просто сбежать, видя, что Марио, несмотря на его поведение по отношению ко мне, маме действительно дорог. Решила, как говорили мои предки, “не выносить сор из избы”. Да, я смалодушничала, испугалась последствий своих признаний, не имевших по факту никаких доказательств, кроме моих слов, и вина за это лежит целиком на моих плечах.

Возможно, отгородив мой разум от воспоминаний, психика просто защищала меня от травмирующего прошлого, которое могло разрушить мою личность и негативно повлиять на мою последующую жизнь. Я корила себя только за то, что не призналась во всем маме даже спустя многие годы. Сначала боялась и винила себя за произошедшее, стыдилась его, потом предпочитала просто постараться забыть обо всем, потому что о грязных делах и финансовых махинациях отчима стало известно фактически сразу же после моего отъезда, а его самого с позором отправили на одну из земных колоний для последующего суда. Делать маме еще больнее после тех довольно скандальных и мерзких событий своими откровениями мне просто не хотелось. Да и что бы потом изменила эта неприглядная правда?

В общем, сейчас, когда мороки прошлого из моей памяти почти стерлись, боль, стыд и обида являются уже давно пройденным этапом, а тревога из-за физической близости с мужчиной благодаря Сайкеру окончательно из меня ушла, я готова была к откровенному разговору с мамой, если она меня о чем-то спросит.

***

Я предвкушала встречу с мамой и Амо. Прокручивала в голове то, что я им обоим сообщу, и с нетерпением ожидала их реакции на это, потому что планировала не просто вернуться домой, но и вскоре вместе с семьей отправиться в совсем другое место, где брат точно поправится, а маме больше не нужно будет пахать на станции денно и нощно.

Что до деда... Полагаю, он каким-то образом мог приложить руку и к тому, что Содружество так оперативно взялось за мои поиски, и к тому, что на выручку нам был выслан отряд из самых передовых станционных боевых катеров. Ну, спасибо ему хотя бы за это, хотя налаживать с ним контакт после всего им сделанного я все равно не хочу.

После пробуждения из-за неожиданно сморившего меня после разговора с Харисом сна, я очнулась с четким пониманием того, что этот гад каким-то образом насильно меня усыпил, посчитав, что умирать, так тихо и безболезненно.

Я понимала его мотивы, хотя и злилась на эту самодеятельность, потому что, будь моя воля, я бы приняла бой вместе с Сайкером плечом к плечу, и погибла бы рядом с ним, на прощание сказав ему о том, что я на самом деле начала к нему чувствовать.

Но дайнагон принял собственное решение, отличное от моего, поэтому теперь мое потеплевшее к нему после откровенного разговора отношение, снова снизилось на несколько градусов.

Зато... Как я была рада видеть Сая живым и невредимым. С какой переполняющей сердце нежностью обняла его, когда он сообщил, что помощь от Содружества прибыла вовремя, и теперь мы пусть и под конвоем, но летим домой.

А с каким воодушевлением я сообщала главному пилотной группы Содружества, майору Хо, который был давним другом моего отца, что мне на тирианском судне ничего не угрожает. О-о-о-... да мою чистую и искреннюю радость, смешанную с гигантским облегчением, можно было большими ложками черпать, настолько ее было много.

Конечно же, требовалось обсудить с тирианцами то, как мы будем действовать дальше: что стоит рассказывать представителям Содружества, а о чем лучше умолчать. Я знала, что моя история обострит отношения между Содружеством и системой Икелан, хотя вряд ли она привет к каким-то военным действиям, принудительному возвращению домой моих сограждан, находящихся в данный момент в Икелане по учебным или рабочим визам, или ухудшению торговых отношений. Ведь я все же добралась на “Экрану” без единой, можно сказать, царапины.

Думаю, какие-то меры будут приняты, но ради одной меня никто войну начинать не будет.