Аравия. Прошлое и настоящее

«Федерация семи» тоже складывалась непросто, но испытание на прочность выдержала. Достаточно сказать, что спустя лишь два месяца после объявления об образовании ОАЭ произошла попытка дворцового переворота в Шардже, поддержанная, как считают некоторые исследователи, Ираном (на фоне этого события рельефно проявилась борьба за лидерство в федерации между Абу-Даби и Дубаем). Летом 1972 г., имело место еще одно, крайне опасное для судьбы федерации, событие — вооруженное противостояние между Шарджей и Фуджайрой (причиной его стали территориальные разногласия). Несмотря на все перипетии, федерация выжила, и уверенно движется в будущее[55].

В заключение данной темы следует отметить, что сужение рамок федерации, сокращение числа ее членов с девяти до семи, произошло, в том числе, и вследствие негативной в целом реакции Эр-Рияда на объединение шейхств Прибрежной Аравии. Сдержанное, мягко говоря, отношение Эр-Рияда к идее совместного развития арабов Аравии в рамках федерации, помноженное на территориальные претензии Саудовской Аравии к большинству из ее членов, не только усилили и без того имевшие место центробежные тенденции среди участников «девятки», но и заметно обострили сохранявшиеся между ними противоречия. Распаду «федерации девяти» способствовали и острые разногласия между самими ее участниками насчет роли и места каждого из них в структуре федеральных органов власти, а главное — по вопросу о лидерстве.

Глава 3

АРАВИЯ И ДИПЛОМАТИЯ СОВЕТСКОЙ РОССИИ

История, без купюр

Образ эпохи. Восстановление «рисунка» стратегии и тактики дипломатии Советской России в Аравии в 1920-1930-х годах показывает, что строилась она в строгом соответствии с целями и задачами «восточной политики» партии большевиков. И была сориентирована на создание таких, по выражению Г.В. Чичерина, политико-дипломатических ситуаций, которые:

1) «роняли бы престиж наших антагонистов в глазах мусульманского мира»;

2) «конструировали бы для них все новые и новые трудности, и прежде всего на их основных коммуникациях»;

3) «развязывали бы национальные силы арабов и формировали предпосылки для образования сильного независимого арабского государства, опирающегося на дружеские отношения с Персией и Турцией» (1). Таким образом, в отечественной дипломатии 20-30-х годов XX столетия четко прослеживалась линия на превращение Арабского Востока в «антикапиталистический бастион». Использовать в этих целях предполагалось не только национал-патриотические и панисламские движения, но и религиозные убеждения арабов. Иными словами, есть основания говорить о том, что так называемый исламский фактор был одним из компонентов практической деятельности большевиков по реализации их стратегических установок внешнеполитического характера — с упором на пресловутую всемирную революцию. Наше дело, говорил на конгрессе Коминтерна (1920 г.) В. И. Ленин, «есть дело всемирной пролетарской революции, дело создания всемирной Советской республики». В контексте концепции большевиков о «всемирной пролетарской революции» Н. Бухарин сформулировал идею о «красной интервенции», а Л.Троцкий предложил «повернуть революции на Восток» и ударить «в тыл империализму» (1 *).

9 мая 1919 г. в Москве, в здании Наркомата по иностранным делам (НКИД), состоялась закрытая встреча В.Ленина и других большевистских вождей с представителями панисламских течений в Персии, Афганистане, Индии и Азербайджане (в то время независимом). Главная задача встречи заключалась в том, чтобы наладить координацию действий исламистов и большевиков, «исламского мира» и «пролетарской Москвы», в целях проведения на Востоке совместных акций против Великобритании.

С повышенным вниманием В.И.Ульянов-Ленин выслушал на встрече выступление представителя Афганистана. В нем красной нитью проходила мысль о большевизме, как политическом учении, достаточно, дескать, близком исламизму; и делался вывод о том, что «шанс опрокинуть Великобританию на Востоке» мог представиться только в союзе исламистов с большевиками (2).

Надо сказать, что Москва активно занималась созданием на Востоке специализированных ячеек для «революционного разогрева трудящихся масс». Курировали эту работу ОГПУ и Коминтерн. В 1929 г. в Турции под руководством Я.Блюмкина, застрелившего в Москве (1918 г.) немецкого посла графа Мирбаха, была учреждена нелегальная сеть. Действовала она под видом торговой фирмы и на средства, полученные от продажи древнееврейских рукописей (Я. Блюмкину передали их из фондов Государственной библиотеки им. В.И. Ленина). Деньги эти, как отмечает в своей книге «Разведка и Кремль» (с. 225) Павел Судоплатов, предназначались для создания боевой диверсионной организации, нацеленной на проведение соответствующих акций против англичан в Турции и на Ближнем Востоке.