Аравия. Прошлое и настоящее

Пристальное внимание российской дипломатии к Маскату объяснялось еще и тем, что «с открытием русской торговой навигации в Персидском заливе» Маскат становился «этапным пунктом» для русских торговых судов. Представлял Маскат интерес и для кораблей Военно-морского флота России, заинтересованным в посещении Маската для загрузки углем (104).

«Учрежденное в Маскате русское представительство, — подчеркивается в докладной записке МИД Российской империи, — правильно осведомленное на месте о событиях в крае, несомненно, могло бы ... своевременно предвидеть и предупреждать нежелательные там, с точки зрения отечественных интересов, явления». Вступив в «непосредственные и ближайшие дружеские сношения» как с самим маскатским султаном, так и с «многочисленными правителями независимых пока арабских береговых шейхликов», русское представительство, помимо «утверждения русского имени в массе арабского населения», контрастно высвечивало бы — на фоне «нескончаемых притязаний англичан» — отсутствие у России колониальных намерений в регионе. Русский представитель в Маскате, говорится в этом документе, «имел бы возможность... служить проводником отечественных интересов на всем юго-восточном побережье Аравийского полуострова» (105).

Цель дипломатических замыслов Российской империи в бассейне Персидского залива была сугубо мирной. И состояла, как видим, в том, чтобы, с одной стороны, «мирными способами парализовать дальнейшие своекорыстные действия англичан в этом крае», а с другой — «развить и укрепить русское влияние среди местного населения», «создать ...более широкое торгово-экономическое общение» России с Южной Персией и Прибрежной Аравией (106).

Преследуя, параллельно с экономическими целями, и наши политические интересы в зоне Персидского залива, писал министр иностранных дел граф Ламздорф послу в Константинополе И.А.Зиновьеву в январе 1904 г., «мы силою вещей должны будем войти в известное общение с арабскими шейхами; ... в этом отношении почва является отчасти уже подготовленной, о чем свидетельствует ... проявление арабами симпатий к России, вплоть до ... ходатайства о принятии в русское подданство». «Факт исключительного преобладания» Великобритании в бассейне Персидского залива, отмечал граф Ламздорф, «отнюдь не может почитаться достаточным основанием для ... полного там бездействия с нашей стороны». Опыт показывает, что «именно деятельность России на побережье Залива в сравнительно короткое время... изменила к худшему положение там англичан, считавшееся тоже, якобы, всецело преобладающим» (107).

«За последние годы, — писал он, — благодаря совместным усилиям министерств иностранных дел и финансов, налажены ... торговые отношения между Россией и побережьем Персидского залива. Русское общество пароходства и торговли установило шесть ежегодных рейсов в местные порты; русские товары проникают... в глубь Аравии. Словом, русская торговля там приобретает себе прочное основание, и обещает с каждым годом все более развиваться» (108).

Существенную роль в плане укрепления престижа России в зоне Персидского залива сыграло, по мнению В.Н. Ламздорфа, Морское ведомство, направлявшее «военные суда для посещения портов Залива с целью дать прибрежному населению понятие о мощи России и подорвать укоренившееся в нем преувеличенное представление о могуществе Англии» (109).

В пользу дальнейшего продвижения интересов России в Аравии, отмечает граф Ламзддорф, выступает и Главное управление мореплавания и портов. В отчете, подготовленном им по распоряжению российского правительства (февраль 1904 г.), проводится мысль о своевременности создания в Маскате угольного склада — для «обеспечения надобностей пароходов торгового флота и военных кораблей» (110).

Находясь в таком «важном стратегическом пункте как Маскат», полагал граф Ламздорф, российский консул мог бы, отстаивая интересы России, оказывать, таким образом, и «нравственную поддержку» султану. И сдерживать тем самым «своевольные притязания англичан». Их «беспрепятственное хозяйничанье» в Персидском заливе, подчеркивал В.Н.Ламздорф, конечно же, «отзывается и на политической судьбе» Маската, и обоих, соседних с Маскатом, побережий Персидского залива(111).