Arcana (СИ)

— Нет, не хочу экспериментировать, звучать будет пиздец жутко, — морщится Джонни. — У тебя же голос женский, непривычно — ну, это чисто профессиональные трудности, — важно говорит, как будто у него правда есть какое-то там музыкальное образование. — Споешь, когда это все закончится, договорились?

— В память о тебе? — спрашивает Ви, подрагивает, как готовая оборваться струна.

Он не перетягивает контроль больше, как и обещал. Ей и так становится все хуевее, смерть дышит в спину. Ви пытается жить дальше, но шансов больше не остается. И она как нельзя остро понимает, что все скоро закончится.

Луна того и гляди рухнет ей на голову, а Джонни негромко, как-то особенно мягко начинает знакомое:

— We lost everything,

We had to pay the price…

Совсем иначе, не как слышится на записях, что крутят в ночных клубах. Эти строчки встречают Ви, когда она прокрадывается в «Посмертие» за очередной халтуркой у Бестии, но впервые она вслушивается в них настолько внимательно. Они растекаются холодным серебром в ее венах, душат, стискивают шею невидимыми руками. Тяжело, как же тяжело и мутно перед глазами…

Джонни кажется ей ебаным пророком. Потому что эта песня про них.

Или полнолуние сводит ее с ума, как в древних страшилках?

— I see your eyes, I know you see me,

You’re like a ghost how you’re everywhere.

I am your demon never leaving,

A metal soul of rage and fear…

Без надрыва, без бешенства, очень… устало. Джонни тоже устал, его выматывает эта борьба, а еще ему паршиво — ужасно плохо от того, что он убивает Ви и вытравливает ее из тела. Потому что она его продолжение. Потому что он ее тень, ее ангел-хранитель. Все скатилось слишком глубоко, чтобы они снова вернулись к наглой наемнице и бешеному духу, вселившемуся в ее тело.

— We’ll never fade away, — повторяет Ви за ним, тонко улыбаясь. Молчит, смакует эти слова. Реальность знакомо подергивается синими глитчами, но она упрямо встает. — Кажется, он сегодня не покажется, — вздыхает она. — Джонни, пошли домой, а?

— Пойдем, — соглашается он, кивая.

И смотрит на нее с каким-то странным выражением. Снисходительно-родительским, что ли. Знал он, чем все это закончится. Мудрец тут нашелся…

И правда дед.

========== 19; солнце ==========

Комментарий к 19; солнце

без квеста

значения аркана: собственно солнце, благополучие, здоровье (хаха), безопасность, хорошее настроение, семья

— Доброутро, — неразборчиво бубнит Ви, разлепляя глаза. Солнце бьет ей в висок, тяжело, как ботинок какого-нибудь уебка. В черепушке поселяется боль, а во рту суше, чем в Пустошах, измученных прямыми выжигающими лучами.

Она лежит, уткнувшись носом Джонни между ключиц, и нормальных людей это должно было смутить, но Ви уже кристально похуй. Только она не шевелится, потому что мышцы стискивает, стягивает болью, и ей кажется, что, стоит трепыхнуться, Ви тут же вывернет наизнанку. Солнце поджаривает ее щеку.

— Ты чего так рано-то? — лениво спрашивает Джонни. Раскрывает темные глаза, в подсветах первых лучей солнца кажущиеся почти ореховыми. Чуткий, как кот, проходящийся по лезвию на мягких лапах.

— У меня на твоей железке шея затекла, — заявляет Ви, свирепо хмурясь.

Джонни чуть дергает протезом, волосы цепляются в сочленения стальных пластинок, и Ви мучительно кривится и стискивает зубы, чтобы не заорать.

— О, ну извини, сейчас отращу себе новую руку, — заводится Джонни с полуоборота.

— Не выебывайся, я в опасной близости от твоего носа, могу и грызануть, — серьезно угрожает Ви.

Все ее слова бессмысленны, но правда в том, что Джонни становится все реальнее, а Ви стирается и бледнеет на его фоне. Иногда, когда биочип выдает сбой, когда ее человечность, ее душа сопротивляется сильнее, Ви проскальзывает рукой сквозь его протез. И она пугается, потому что не понимает, чья именно ладонь ненастоящая.

— Что мы делали? — спрашивает Ви. Судя по ощущениям, то ли дрались с кем-то насмерть, то ли пили — хотя, зная их, возможны оба действия сразу. Ей хочется рассмеяться, но она только грызет пересохшие губы и вскидывает еще мутный взгляд на Джонни.

Вблизи он кажется совсем настоящим, но проступившие синие помехи портят все и заставляют Ви отпрянуть, словно они могут обжечь ее лицо. Джонни осторожно отпихивает ее, встает гибко, ловко, потому что у него-то не ноют все кости — у него костей, строго говоря, вообще нет. Ви еще корчится на постели, лелея свое мучение, и радуется, что привычная тошнота еще не накатила. Из горла рвется сухой мучительный кашель, она проверяет губы машинально, но сегодня обходится без потеков крови.

— Помнишь, мы убили какую-то тварь для Падре? — подсказывает Джонни. — Очередной раскол у них, бля, ниче нового. А потом надо было оторваться от погони, тебе стало плохо, ты чуть не пропахала ебалом асфальт, Ви, и я перехватил управление.

— Без таблеток, — тупо говорит Ви. — Ну, приехали.

— Нет, солнце, приехали бы мы, если бы я остался безучастным пассажиром и смотрел, как ты подыхаешь в грязи! И как тебя догоняют Валентинос, чтобы содрать твою шкуру живьем! — рычит Джонни, показывает зубы.