Арена

Он злился, потому что привык, что ему сразу всё удаётся, падает в руки, поскольку он — Руни; все ждали от него таланта — и он оказался гениальным режиссёром; в пятом классе ему подарили камеру; а до этого он много-много рисовал, везде, на всём, яркие сумасшедшие комиксы — про банду, про пятерых ребят: у одного, когда он злится, пальцы превращаются в лезвия, второй кидается огнём, третий плюётся кислотой, четвёртый превращается в гигантское насекомое, пятый может тянуть руки и ноги в бесконечность — как резина; а потом он всё начал снимать: свет, дождь, как кто-то долго играет на пианино; Ангел — как она качается на качелях; рассвет, прибой; как загорается и гаснет постепенно и опять загорается гирлянда на новогодней ёлке; как распускаются по утрам розы в розовом саду замка Скери, в котором работала Дениза… А потом он подошёл в школе к Оливеру: Оливер был очень худой, он лет с тринадцати начал курить, и от этой нездоровой худобы он казался ещё выше, Кристофер ему еле до плеча достаёт, и тонкий, хрупкий даже, как фарфоровая пастушка, — и стал ему что-то говорить, а в школе все шептались, шушукались: ну что же там, у этой троицы, — срослось-несрослось, кто с кем? Оливер был потрясающе киногеничен. Кристофер первым увидел, что неуклюжий мальчик-хиппи безумно красив, словно Мальчик-звезда из сказки Уайльда: фиалковые глаза, чёрные ресницы, чёрные волосы, дивно изогнутые губы, идеальный нос; только бабушка Ангел давно заметила, как хорошеет Оливер, но решила подождать, когда это заметит внучка; а Кристофер попросил Оливера попозировать, поиграть — для маленького фильма, но на большой конкурс. Оливер просто курил, смотрел в ночное окно; но это была абсолютная красота, этим кадрам аплодировали стоя; и Кристофер получил первый приз, хрустальную статуэтку, и немало денег — и в итоге бросил школу и стал снимать; путешествовал, купил свет, сложные камеры, набрал народ, подружился с кучей музыкантов, снял Оливера ещё в паре короткометражек, а потом они уехали и сделали этот фильм. Оливер постоянно звонил и писал; говорил «скучаю»; и точно так же звонил Кристофер, а письма его были километровыми; так Ангел осталась жить в Скери одна.

До конца школы она так ни с кем и не разговаривала. Девочки ей не прощали двух крутых парней. Ангел и дела до одноклассников не было. Она окончила ещё и танцевальную школу и стала заниматься танцами с маленькими детьми — четыре раза в неделю; а три раза работала официанткой в «Звёздной пыли»; и была счастлива.