Арена

А Перл в это время вела занятия, очень рассеянно; воздух вокруг был словно наполнен дождем и туманом, такой Лондон, люди казались в нем тенями; понимая, что ни с какими вопросами она сейчас не справится, поставила натюрморт на самостоятельное рисование — глиняный горшок, розовая скатерть, яблоко; внутри Перл звучали скрипки и голос Марка Оуэна; я запомню тебя на всю жизнь, думала она, как ты повернулся и посмотрел на меня — сапфировыми глазами; от них захватывало дух, будто вдруг научился летать; красивее человека она не встречала, он был даже не из кино, а из японских мультфильмов — «Тетрадь смерти»; высокий, стройный, длинноногий, как ливень; что же делать, как же теперь жить дальше… Перед последним занятием у нее было «окно» — и она побежала домой; мамы еще не было; Эсме обожала свой рабочий кабинет, сидела и курила, наверное, читала что-нибудь; Джун лежала у ее ног и дремала; Перл нашла свое самое красивое платье — она купила его давно, но ни разу не надевала; оно было само по себе — платье — не для лета, не для коктейлей, не вечернее — абсолютное платье; темно-красное, бархатное, с квадратным вырезом, рукавами-фонариками из золотистого атласа, и подкладка из него же; мягкое, соблазнительное; вишневое мороженое, а не платье; следующий урок она вела у взрослых — людей, которые просто хотели научиться рисовать; приходили после работы; женщина из банка, управляющая, рабочий с лесопилки, повар из кафе; ей нравилось с ними заниматься — лепить что-нибудь, клеить аппликации, чтобы разрабатывать основы композиции, рассказывать о великих художниках — почему они великие; довольно трудно объяснить рабочему с лесопилки, чем хорош Кандинский… «Вы так здорово выглядите», — сказал ей повар; «спасибо, иду в театр»; «у вас какая-то дата с Нимом?» — улыбнулась управляющая; «просто так»; но когда в класс заглянул Снег, все поняли, спрятались за мольбертами, — таким обнаженным, нежным, пылающим вдруг стало ее лицо; а Снег с любопытством оглядывал помещение — все в засушенных цветах, бутылочках, баночках, драпировках; гирлянды снежинок под потолком; «как у вас уютно», — сказал он; «у меня еще не закончилось занятие» «ну так дайте мне что-нибудь; раскраску какую-нибудь»; Перл засмеялась, выдала ему листы бумаги и карандаши; Снег сел на табурет и стал мусолить зеленый карандаш; потом у него все губы были в этом карандаше; она вцепилась себе в ладонь, чтобы не утащить его в подсобку… «Здесь недалеко»; был уже поздний вечер, все в оранжевых фонарях, а дорога к театру — в разноцветных новогодних гирляндах; тропинка в снегу — Снег ровно ступал в следы Перл, потому что кругом были сугробы такой глубины и бесконечности, сверкающие, как бриллианты, что Снегу казалось: если он оступится, то провалится в них, как в болото, полное мертвых, или в ледяное море.

— Откуда вы знаете про театр?

— Белинда Свон была моей соседкой по вагону…

— О, бедный…

— Да, мне больше понравилась Мелисса.

— Мелисса славная девочка; она занимается в моей группе, но рисовать — это не ее; Мелиссу надо было отдать в музыкальную школу: она чудесно поет; вернее, напевает, когда воткнется в рисунок и не замечает ничего вокруг. Правда, у нее из-за угрюмости отца и властности Белинды уже начинаются проблемы с общением; Мелисса стала бояться людей.

— Я думаю о ней. Я услышал, как она поет в коридоре в поезде… И теперь переживаю, что погибает такой талант. Она может быть второй Нетребко.

— Завидую.

— Чему?

— Что вы думаете о ней, — Перл не оборачивалась; слушала, как он осторожно идет за ней, будто по хрупкому, из трех досок всего, мосту.

— У вас же… вы же уже обручены.

— Да… С Нимом… Белинда влюблена в Нима…

— Как и полгорода.

— А вы…

— Я не влюблен. Я его еще не видел.

Она засмеялась.

— Я не об этом. Вы влюблены? Встречаетесь с кем-нибудь? Живете?

— С другом. Его зовут Макс Дюран. Может, слышали? Он писатель, фантаст.

— Да, читала что-то, красивое, про вампиров. «Улица Жанны д'Арк под снегом». И фильм смотрела. Вернее, сначала посмотрела фильм, а потом прочитала книжку.

— Там моя музыка.

— Здорово. Очень красивая; я ее в плеере слушала постоянно; теперь опять буду…

Снег остановился.

— Перл, послушайте…

— Не хочу. Вы же скоро уедете… Чего вам бояться? Расскажите мне про Макса.

Снег задумался: легко сказать — расскажите про Макса; что? как он сидит в своих инфантильных пастельных пижамах на кухне, курит ментоловые сигареты, чешет пушистую голову; или решает что-то сложное в кабинете, на доске, тонкий, хрупкий, как старинное стекло, в облегающем свитере, темно-синих джинсах; орет, когда ничего не получается, толкает доску, она прокручивается и ударяет его по лицу, как в кинокомедии; катается на велосипеде летом, без руля; и солнце сияет в его волосах — золотых и серебряных…